жаль, если Нейта попадет в его руки. Эта малютка внушает мне интерес, и по очень странной причине: она похожа на моего покойного брата Наромата.
– У тебя был брат, на которого похожа Нейта? – спросил Кениамун. В его хитрой и склонной к интригам душе шевельнулась странная мысль.
– Да, у меня был старший сводный брат, умерший во время возвращения вашей армии. Но я отлично помню его, и к тому же у меня есть его бюст. Я случайно обратил внимание на сходство между ним и Нейтой. Абсолютно тот же профиль и те же черты у обоих, только у нее более тонкие и нежные.
Радостные возгласы на реке привлекли внимание молодых людей и положили конец их беседе. Кениамун поспешно схватил каску и меч. Саргон быстро окинул взглядом террасу.
Убедившись, что все в порядке, принц, в сопровождении воина, спустился с лестницы и остановился на последней ступеньке в ожидании царственной посетительницы. Масса судов, испещривших Нил, расступилась, и образовалось свободное пространство, наискось перерезавшее реку. В этом импровизированном коридоре под мощными ударами восьми гребцов летела по волнам длинная, вызолоченная лодка. Высоко поднятая корма была увенчана двумя змеями, а над ними – изваянием сокола с распростертыми крыльями. На скамейке, покрытой львиной шкурой, сидела Хатасу и легким движением руки отвечала на приветствия своих подданных. За царицей стояли два воина с секирами на плечах. Перед нею, в глубине лодки, сидел Сэмну и две женщины.
Через минуту лодка причалила. Хатасу вышла из нее, отвечая благосклонной улыбкой на приветствие принца. Сэмну и женщины поднялись за царицей на террасу, а Кениамун и оба воина остались на ступеньках.
– Я хочу побранить тебя, Саргон, за твой странный вкус к уединению, – сказала Хатасу, заняв приготовленное ей место. – Тебя редко удается увидеть на больших праздниках и на публичных церемониях. Почему ты избегаешь общества? Молодости свойственны веселье и развлечения. Только старикам и царям выпадают на долю постоянные заботы и непрерывная работа.
– Конечно, не заботы и не работа мешают мне пользоваться жизнью. Благодаря твоей милости, моя повелительница и благодетельница, я самый свободный человек в Египте. Только я чувствую себя гораздо счастливее, когда мечтаю на этой террасе. Но смею ли я надеяться, божественная дочь Ра, что ты удостоишь принять что-нибудь от своего верного раба?
– Дай мне немного вина и что-нибудь из этих чудных фруктов. Я тоже люблю эту террасу. Этот вид, это лихорадочное и шумное оживление, царящее на священной реке, как прообраз моей жизни, полной проблем управления Египтом. А город мертвых и аллея сфинксов, ведущая к моей усыпальнице, напоминают о покое подземных жилищ, где я буду отдыхать в царстве Озириса от трудов жизни.
Она приняла кубок, который подал ей коленопреклоненный Саргон, и пригубила его, продолжая смотреть на реку задумчивым и рассеянным взглядом.
– Вон кто-то из моих знатных египтянок. Они тоже, вероятно, захотели насладиться свежим воздухом, – сказала
