авловны Ростовцевой посвящается. Ее могила в Баку уничтожена после событий 1990 года, я не могу поставить ей памятник. Пусть эта книга станет ей памятником.
Все грехи вобрав и заслуги,
В мир потомков входим мы тенями,
Протянув к вам незримо руки
Из бездонной пропасти времени.
Вам порой смешны наши были
И нелепы наши теории,
Но мы жили, и мы любили,
Мы соткали вашу историю.
(«Песнь предков», Галина Тер-Микаэлян)
ПРОЛОГ
В жизни своей князь Алексей Иванович Вадбольский придерживался двух правил: верно служить отечеству и держаться подальше от политики. Глубоко почитая царевну Софью Алексеевну за мудрость и рассудительность, он, тем не менее, в дни вооруженного бунта 1682 года (после смерти царя Федора Алексеевича его сестра царевна Софья и князь Голицын захватили власть, свергнув с трона малолетнего царя Петра и отстранив от власти его мать царицу Наталью Нарышкину) почел за лучшее отбыть в свое тульское имение. С его стороны это был весьма дальновидно – свергнутый маленький царь, будущий Петр Великий, хорошо запомнил бунтовавших бояр, лишивших жизни его любимых дядюшек. Впоследствии многих бунтовщиков настигла расплата, но осторожный князь Вадбольский сохранил свои обширные вотчины – как доставшиеся в наследство от предков, так и те, что во время своего семилетнего регентства пожаловала ему царевна Софья за участие в Крымских походах 1687 и 1689 годов.
Старший из его сыновей Иван был особо отмечен и награжден императором Петром Великим за воинские заслуги во время Северной войны (война России со Швецией, длившаяся с 1700 по 1721 годы). Подобно своему отцу, он тоже предпочитал держаться в стороне от политики и сумел уклониться от участия в судилище, на котором несчастного царевича Алексея Петровича, государева сына, приговорили к смерти. Из-за этого князь Меньшиков, принимавший активное участие в допросах обвиненного в измене царевича, в годы своего президентства в Военной коллегии (созданный Петром Первых высший орган военного управления в России) постоянно подчеркивал свое холодное отношение к Вадбольскому, служившему в фортификационной экспедиции при коллегии. Тем не менее, Иван Алексеевич не жалел о своем поступке и, как показало время, оказался прав.
Умер император Петр Первый, недолго процарствовавшая Екатерина Первая завещала престол маленькому сыну убиенного царевича Алексея. Спустя два месяца после воцарения юного царя Петра Второго, князь Иван Долгоруков ознакомил мальчика-императора с материалами следствия по делу его отца. Вскоре могущественного князя Меньшикова арестовали, обвинив в злоупотреблениях, и чуть позже со всем семейством отправили в ссылку, а тем, чьи подписи стояли под смертным приговором царевичу Алексею, стало очень неуютно.
Пока шло расследование по делу Меньшикова, князь Иван Алексеевич Вадбольский решил – от греха подальше! – покинуть Петербург. Причины для окружающих изобрести было нетрудно – служебные дела в Ревеле (теперь Таллин), необходимость посетить свои имения и прочее. Вернувшись, он был неприятно поражен, узнав от слуг, что в его отсутствие восемнадцатилетний сын Алексей не только бражничал с фаворитом молодого государя Иваном Долгоруковым, но и пару раз возил ко двору младшего брата Сергея – тому только-только минуло тринадцать.
– Не наказывал ли я вам всегда держаться подальше от придворной суеты? – кричал он. – Не говорил ли, что Господь защищает только тех, кто сам за себя заступится?
Лицо князя побагровело, глаза налились кровью. Сергей, переминаясь с ноги ногу, испуганно пробормотал:
– Да, батюшка.
Но отец не смотрел на него, он вперил гневный взгляд в старшего сына Алексея, и у того стали медленно краснеть лицо и шея.
– Слышал я, что в отсутствие мое ездил ты к Ваньке Долгорукову бражничать.
– А как мне было отказаться, коли позвали? – с некоторым вызовом возразил Алексей и дерзко вскинул голову. – Долгоруковы теперь при дворе всем заправляют, молодой государь к Ивану Долгорукову благоволит. Государь и сам на том пиру был, и цесаревна Елизавета Петровна тоже отплясывала.
Тон отца неожиданно стал вкрадчив:
– Вот как. И государь, и цесаревна, говоришь? Так ты, стало быть, и брата решил привезти с ними поплясать?
Не выдержав его взгляда, Алексей отвернулся и пробурчал:
– Мне Долгоруков так посоветовал. Говорит, ничего, что брат молод, он государю почти ровесник, и разве не почетно для рода Вадбольских, если молодой князь с детства императору другом станет?
Качая головой, Иван Алексеевич внимательно разглядывал сына чуть прищуренными
