что-нибудь этакое, дабы привлечь к себе внимание морских жительниц. Что именно, я пока не знала, но непременно придумаю. Вот поплаваю еще немного, вздремну на солнышке и обязательно придумаю.
К закату мы все подготовили. Сложили костер в ямке в той части пляжа, где глубоко становилось почти у самого берега. Я рассудила, что по мелководью до нас русалки не смогут добраться, а нам ведь нужно с ними пообщаться. Соорудили рядом с костром подобие столика и застелили его одним из одеял. Я приготовила свои травки и алхимический котелок, не знаю зачем, но мало ли, вдруг понадобятся. Затем мы обвели нашу «базу» небольшим защитным кругом и заговорили его от нечисти и нежити.
– Кира, ты уверена, что сработает? – в который уже раз вопросил Карел.
– Не-а, но попробовать-то надо. Ты только не атакуй их, ладно? Они хоть и вредные тетки, по слухам, но все-таки женщины. Попробуем поторговаться и добыть все по-хорошему.
– Ох, не верю я, что все обойдется, – нервно потер ладони напарник.
Он явно волновался, напуганный россказнями Лариссы и капитана Жакоба. Но деваться нам было некуда. А голь, как известно, на выдумку хитра. О чем я и сообщила другу. Он зыркнул на меня, но мудро промолчал. И правильно, знает ведь мой характер: если мне что втемяшилось в голову, я не успокоюсь.
Солнце коснулось горизонта, и я начала представление. Прокашлялась, сделала небольшую распевочку под опешившим взглядом Карела и запела песню Сирены. Русалки – это, конечно, не сирены, но нам, кабанам, все равно. Главное – результат!
– Порывом ветра над волною белопенной, листвой осенней и апрельским громом первым…[1] – самозабвенно выводила я, поглядывая из-под ресниц в сторону воды.
Слова я знала хорошо, так как в отчем доме соседка сверху, немолодая уже женщина, часто громко включала ее. А мне деваться было некуда, нравилось или нет, приходилось слушать вместе с нею, так как тонкие стены панельной многоэтажки звуки не глушили. Возможно, я фальшивила, но тут никто не мог бы мне на это указать.
Глава 4
О знакомстве с русалками и девичьих радостях
Карел заслушался. Сидел, подперев рукой щеку, и к концу даже начал тихонько подпевать, стараясь своим басом не заглушить мой негромкий, в общем-то, голос. А к завершению выступления припев подхватили еще несколько голосов, но уже девичьих:
– Сирена, Сирена, Сирена, я – море, и волны, и пена…
Я сделала вид, будто ничего не слышала, и Карелу подмигнула, чтобы не выдал себя.
– Ну вот, как-то так, – сказала, закончив, и неторопливо поворошила ветки в костре. – Это песня из моего мира.
– Красиво, – поддержал мою игру напарник. – А у нас совсем нет песен про русалок и сирен. Точнее, может, где-то и есть в приморских краях, но я там никогда не бывал. Впервые на море и сразу влюбился в него.
От воды донесся тихий всплеск, но выдавать себя иным образом гостьи не торопились.
– Может,
Песня «Сирена». Слова – Л. Дербенева. Композитор – Ю. Чернавский. –
