а асфальт вальяжно вышел высокий светловолосый загорелый молодой человек. Откинув со лба челку и поправив чуть съехавшие солнечные очки, он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.
– Сожалею, сэр! Безусловно, не хотелось бы снова столкнуться с теми же проблемами! Я уверен, что в этот раз Вы пойдете мне навстречу, я просто торопился, чтобы успеть на торжественную линейку. Вы же знаете, что для меня значит школа!
– Школа… – фыркнул охранник, на бейдже которого было написано «мистер Браун». – Вы уже практически закончили школу, мистер Коллинз. Насколько я знаю, занятия у группы A-Level начинаются немного позже. К чему же такая спешка?
– Вы забываете о моем младшем братишке. Я спешил для того, чтобы он не опоздал на свою последнюю линейку, мистер Браун. Вы же понимаете, как это важно?
Притихшие было девчонки захихикали с новой силой. Мистер Браун подозрительно покосился на заднюю дверь BMW, откуда в этот момент показалась кучерявая белокурая голова.
– Чтобы это было последний раз! – буркнул охранник. – Еще одно замечание – и разговор продолжим у директора. Вне зависимости от важности причины.
Второй пассажир иномарки вылез из машины. Эрик Коллинз был на полголовы ниже брата, на год младше и коренастее. На его лице явственно читалось раздражение.
– Ты никогда не прекратишь этого делать, да? – едва они отошли на приличное расстояние от смеющихся девочек, поинтересовался он.
– Что именно?
– Не прекратишь выставлять меня на посмешище в школе? И после таких твоих выпадов ты еще удивляешься, что у меня нет девушки?
– О, мой дорогой братец. Вот это меня как раз совсем не удивляет. Ведь ты обречен скромно жить в моей тени! Что поделать, жизнь не ко всем справедлива. Хотя, возможно, твое существование выглядело бы не таким жалким, если бы ты хоть иногда открывался миру, а не прятался за грудой своих пыльных библиотечных книжонок!
– В моих «книжонках», равно как и в моей жизни, жалкого намного меньше, чем в тебе! И уж если на то пошло, как вяжется с твоей концепцией идеального себя тот факт, что тебя бросила девушка?
Ричард резко остановился и, повернувшись к младшему брату, схватил его за плечи.
– Что ты сейчас сказал?
– Ой, а это был секрет? Конечно, в соседних спальнях с тонкими стенами есть большой плюс. Особенно когда твой брат забывает об этом, решив напиться с лучшим другом по случаю ухода очередной подружки.
– Рейчел меня не бросила, ясно тебе? Мы просто решили временно взять паузу, поскольку не знаем, куда дальше двигаться в наших отношениях и…
– И именно эту лапшу ты навешаешь на уши своим друзьям, ведь твоя гордость никогда не позволит признать истинное положение вещей, не так ли?
Ричард отпустил Эрика и, сплюнув на траву, сквозь зубы произнес:
– Знаешь, малой, дать бы тебе сейчас в морду. Однако что-то не сильно хочется начинать семестр с разборок с родителями. Советую тебе только не распространять свои глупые домыслы в школе, а то я как-нибудь разборки с родителями переживу…
– Встречное предложение! Я забуду об этих, как ты выражаешься, домыслах, ибо мне и без тебя есть чем заняться в школе, если ты сделаешь для меня маленькое одолжение.
Старший брат молча смотрел на младшего несколько секунд, потом беззлобно расхохотался.
– Ого. И кто это у нас тут дорос до шантажа? А ты не так уж прост, малой. Беру свои слова назад про жалость. И что тебе надо?
– Ты теперь будешь жить в корпусе с преподавателями, ваши сумки не досматривают. Мне надо, чтобы ты пронес в школу одну мою вещь. А потом я у тебя ее заберу и забуду обо всем, что знаю про тебя и Рейчел.
– И что же это? Неужели алкоголь?
– Нет.
– Наркотики?
– Да нет же!
– А я уже хотел обрадоваться, что братик вырос…
– Это просто папка. Но я не хочу, чтобы ее увидели преподаватели.
– И что в этой папке, ты мне, конечно же, не скажешь?
– Не скажу, а ты не узнаешь. Потому что ты человек слова и сейчас дашь мне это слово, что ее не откроешь.
Со школьного двора раздался громкий звон колокола, предупреждающий о скором начале церемонии открытия учебного года.
Ричард хмыкнул.
– Хорошо, мое слово у тебя в кармане. Давай сюда свою контрабанду.
Порывшись в рюкзаке, Эрик извлек из его глубин черную папку, закрытую на молнию, и протянул брату.
– Помни, ты дал слово!
– Что-то мне подсказывает,
