В.Г. Белинским, А.И. Герценом, Н.Г. Чернышевским, H.A. Добролюбовым и монархистами Ф. Булгариным, С.П. Шевыревым, М.П. Погодиным и др.
Рост общественного движения, начавшегося в 40-е годы XIX века, усилил остроту этих литературных боев и еще больше укрепил значение печатного слова. И уже не столько в книге, сколько в периодике, в частности в журналах, общественный протест получал свое выражение. Не случайно в учебниках по истории русской журналистики и критики период 40-х годов называли «эпохой журналов». Почему же публикации находились в центре внимания именно журнальные?
Прежде чем перейти к особенностям редакторской деятельности в толстых литературных журналах, следовало бы обозначить некоторые наиболее одиозные предписания «чугунного» устава. В частности, в печатных изданиях и в официальных бумагах было запрещено употреблять слово «прогресс»[50]. Э.А. Лазаревич в своей книге приводит еще один весьма характерный факт цензурного произвола. При издании сочинений К.Ф. Рульке «Жизнь животных по отношению к внешним условиям» (1852) цензура добавила в авторский текст основного тиража книги дополнительный материал, составленный чиновником Кузнецовым, где было сказано, что «все предыдущее – плод досужего ума, а истина в священном писании, и оно свидетельствует о божественном сотворении мира»[51].
А вот в периодике, особенно журнальной, при редактировании текстов, пусть даже и несколько крамольных с точки зрения цензуры, можно было иносказательно выражать свою политическую позицию, прибегая к эзоповскому языку, приучая читателей читать как бы между строк.
Так, впоследствии журнал «Современник», обошел молчанием крестьянскую реформу 1861 г., в то время как правая и проправительственная печать восторженно ее приветствовала. Умолчание со стороны «Современника» и было своеобразным эзоповским языком, читатели журнала поняли, что редакторы журнала эту реформу не приняли.
Говоря о развитии редакторского искусства середины XIX века, необходимо прежде всего отметить журналы «Отечественные записки» и «Современник», а также вклад в теорию редактирования В.Г. Белинского, А.И. Герцена, H.A. Некрасова.
В тот период журналы занимали основное место в чтении населения, оказывая огромное влияние на умы. Книгопродавцы постоянно жаловались на падение книжной торговли вследствие конкуренции со стороны журналов. Весьма положительно оценивал непрерывно возрастающее влияние журналов А.И. Герцен. По его мнению, они «распространили в последние двадцать пять лет огромное количество знаний, понятий, идей. Они давали возможность жителям Омской или Тобольской губернии читать романы Диккенса или Жорж Занда спустя два месяца после их появления в Лондоне или Париже»[52]. Рядом с читателем-дворянином растет новый читатель: из чиновничества, купечества, духовенства, крестьян.
В России появился массовый читатель, который должен был легко усвоить даже самые сложные идеи. Вот почему с точки зрения редактирования особый интерес представляют
См.:
История русской журналистики XVIII–XIX вв. С. 226.
