плоть сковало ледяным холодом, опалило огнем, наполнило восхитительными чувствами…
Она машинально подняла руки и уперлась ими в грудь Деверилла, хотя на самом деле не хотела, чтобы он останавливался. Особенно после того, как он еще ниже упрямо наклонил голову, настойчиво заставляя ее подчиниться и привлекая к себе.
Сгорая от желания, Кейт вдруг поняла, что мечтала именно об этом моменте. О том, что Деверилл поцелует ее снова. О его нежных, страстных объятиях. Даже сознавая, что ее мечты были несбыточными, она не теряла надежды.
Его губы касались ее со страстью и нежностью, поцелуй был медленным, эротическим и глубоким, ласкающим и соблазнительным. А потом его язык раздвинул ей губы и скользнул внутрь. Ошеломленная, она выгнулась, прижимаясь к нему всем телом и уже не скрывая желания.
Когда же он проник в нее еще глубже, она обессиленно застонала. Он завоевывал ее сладостным томлением, лепил, как Пигмалион, создавая свою Галатею, пробовал на вкус, дразнил и возбуждал.
Ей казалось, будто она растворяется в нем. Все ее чувства были взбудоражены, когда он игриво касался своим языком ее языка, двигаясь, словно в сладострастном танце. Это действо завораживало. От его прикосновений тело ее, казалось, воспарило над землей и у нее закружилась голова.
Испустив слабый полувздох-полустон, Кейт покорилась окончательно и обхватила его руками за шею. В ответ Деверилл глухо зарычал и еще крепче привлек ее к себе, и эта его реакция невероятно возбудила ее. Она прильнула к нему всем телом, отчаянно желая, чтобы это мгновение длилось вечно.
К ее трепетному восторгу, время остановилось в их поцелуе. Кейт отметила краешком затуманенного сознания, как Брэндон шевельнулся, и его нога раздвинула ей коленки. Даже сквозь бриджи она ощутила, как его крепкое бедро прижалось к ее женскому естеству. Новая волна страсти накрыла ее с головой, и она едва не задохнулась, когда сладостное желание пронзило ее с головы до пят.
Ее испуганное движение, должно быть, заставило Деверилла опомниться, потому что он разжал объятия. Когда же он отстранился окончательно, она покачнулась у него в руках, все еще не открывая глаз. Он оставил ее ошеломленной, одурманенной и раскрасневшейся, отчаянно жаждущей продолжения того, к чему она едва прикоснулась.
Прошло много времени, прежде чем он заговорил.
– Так я и думал, – своим хрипловатым голосом, в котором звучало удовлетворение, произнес он.
В голосе его чувствовались также и нотки торжества. Его несомненная уверенность – убежденность в том, что она вновь, словно безумная, упадет к нему в объятия, – вызвали у Кейт нешуточное раздражение. Она ощущала себя бессильной и беспомощной – и оба этих чувства были ей неприятны.
Она уперлась руками ему в грудь и оттолкнула от себя, по-прежнему глядя ему в глаза. Дышала она резко и часто, грудь ее бурно вздымалась, а сердце стучало как сумасшедшее. Ей казалось ужасно несправедливым, что она лишилась дара речи и способности думать о чем-либо еще, кроме Деверилла, его
