ко мне, сын мой, – обратился он к Афанасию, – видно, ты и есть сын отца Тихона, – скорее утверждая, а не спрашивая, начал он беседу. – Сказывал батюшка твой о тебе, сказывал! Хвалил всё тебя, лучше, говорил, не будет продолжателя дела нашего по сохранению благочестия истинного. Мол, службам обучен, грамотен и предан вере нашей. Вопрошаю тебя: так ли, Афанасий Тихонович? Твёрд ли в вере своей? Не побоишься ли стоять за неё, как пресвятой Аввакум наш стоял?
– Да, отче! Решение я принял. Оно касаемо всего семейства моего, которое прибыло из Москвы вместе со мной. И как заведено, старшой сын мой, Фёдор Афанасьевич, примет от меня в своё время посох веры и заступит на службу, как сделано это мною.
– Скучал отец Тихон по семейству своему, по вам, значить. Надо бы раньше, при жизни его, приехать сюда. Но что же, былого не поправишь! А воля покойного для меня истина. Посему быть тебе, Афанасий Тихонович, отцом Афанасием, прозываться будешь отче Афанасий. Служи Господу нашему Иисусу Христу, храни чистоту веры нашей православной, приумножай паству нашу поморскую, ибо обитель наша и церковь наша зовётся поморской. А теперь ступай и повстречайся с Андреем Дионисиевичем, который хозяйственными вопросами нашими ведает. Надо будет, я тебя позову. Мы собираем духовных старост общин наших, придёт время – тебя известят. А теперь ступай, устал я что-то, прилягу пойду, а то уж и служба вечерняя подойдёт. Прощай покудова, отец Афанасий.
Осенив Афанасия Тихоновича крестом, старец медленно вышел из молельни. Афанасий пошёл следом за ним.
Дом Андрея Дионисиевича находился недалеко от церкви. Внешне он ничем не отличался от прочих жилых строений, коих уже немало видел Афанасий. Он разволновался, осознав свою совершенно иную миссию, неизвестную и пугающую. Его раздумья прервал Прокопий, указав на жилище Андрея.
Ворота были открыты, Афанасий беспрепятственно прошёл к дому. На дверях висел колоколец, в который и зазвонил Афанасий Зыков, а теперь уже отец Афанасий. Дверь открыла ключница. Спросив его, кто он и по какому вопросу, она быстро зашла во внутреннее помещение, оставив вошедшего в просторной прихожей, где стояли массивные скамьи. Афанасий не стал садиться, вскоре та же ключница провела его во внутренние комнаты.
Андрей Дионисиевич был нестар, крепок, одет в простые крестьянские одежды. Он приветливо пригласил Афанасия Тихоновича сесть за стол, на котором стояли меды, самовар и на глиняных тарелочках разложены всякие постряпушки.
– Отпей чайку, отец Афанасий. – Афанасий сразу даже не понял, что обращаются к нему. – Рад, рад знакомству. Хорошо, что старостой общины будет управлять человек образованный, знающий. О хозяйстве твоём говорить не буду, сам во всём разберёшься, а вот об общей казне несколько скажу. Все общины Выголексинского общежительства участвуют в содержании общей казны, которая является для всех средством развития торговых дел, строительства судов для рыболовства в Белом море, а также для торговых походов в иноземные государства.
