даже не обратила на приказ внимания, снова увлёкшись рыцарским романом и пирожками. Ну вот как с ними работать?! Никакого уважения к начальству…
Царь-батюшка задумчиво стоял у ворот на крохотной лужайке и смотрел куда-то ввысь. Я деликатно кашлянул и вежливо поздоровавшись (я же не враг себе), спросил:
– Опять что-то не так, Ваше Величество?
– Всё не так, Фёдор, – вздохнул он. – Место тут плохое, колдунство слабое, растительное, амплитуда силы скалярными векторами вместо синуса косинусы выписывает, да еще…
– Я понял, Государь, – поспешно прервал я его. – Хреново вам тут, да?
– Некомфортно, – покосился на меня Кощей. – Надо другое место для резиденции искать.
– А как же Лысая гора? – поразился я. – Ведь всем известно, что именно под ней вы и обитаете.
– Где она эта гора? – фыркнул Кощей. – Покажь мне её. Ты, Федька начинай уже думать в соответствии с местными реалиями. Тут пока не то что о Лысой горе, но и обо мне, Великом и Ужасном, слыхом не слыхивали, понятно?
– Ага, Ваше Величество, – вздохнул я. – И что теперь?
– А теперь, нам надо имя моё на все земли прославить да делом эту славу подкрепить. Чем, кстати, вся твоя Канцелярия сейчас и занимается. Вся, кроме тебя. И зачем я тебя держу, Федька?
– Не выгоняйте меня, царь-батюшка, – хихикнул я, – я вам ещё пригожусь!
– Пригодишься, – кивнул царь-батюшка, – на суп с фрикадельками.
– Я тощий… – начал было я, но наш гастрономический спор прервал Горыныч, выруливая из-за полузасыпанной землёй стены дворца, гулко топая и сминая по пути чахлые деревца.
– Откушали, – пробасила правая голова, – благодарствую.
– Готовы на смертельные подвиги за ради царя и Отечества, – пропищала левая.
– Здорово, Федь, – кивнула мне средняя.
– Полетели, – скомандовал Кощей. – Гюнтер! С нами поедешь.
Летали мы долго, часов пять не меньше. Я уже и заскучать успел, и подремать, уткнувшись носом в костлявую спину царя-батюшки. Даже один раз остановку на обед сделали. Горыныч утащил оторвавшуюся от стада корову и с аппетитом умял несчастную бурёнку на ближайшей полянке. И снова в полёт. Лес, поле, лес, река, поле. Иногда мелькали деревеньки, небольшие городки и снова лес, поле, река. Скукота. Вот зачем я тут нужен? Работал бы сейчас у себя в Канцелярии, в поте лица раскладывал бы пасьянс на компьютере, воспитывал коллектив, тщательно следя, чтобы без меня пирожки не ели. Я сглотнул. Ага, покушать бы не помешало, но я бурёнок а ля натюрель, как сказала бы Маша, не кушаю. И Михалыч с утра умотал, а он бы точно догадался сунуть узелок с едой бедному Феденьке, эх, жизнь…
Мои страдания прервал Кощей, вдруг резко выпрямившись на спине Горыныча.
– Стой! – проорал он. – Стой, животное!
– Сам ты… – начала левая голова, но её поспешно прервала правая:
– Стою, батюшка. Чего изволишь?
Горыныч завис в воздухе, медленно взмахивая
