ата пока еще свободна в моем календаре…
Когда парень взял свой стакан воды, чтобы сделать глоток, Николас использовал управление стихией, чтобы не позволить другу утолить жажду.
– Издеваешься? – раздраженно выпалил Мэттью, громко поставив стакан на место.
– А ты? – как ни в чем не бывало, ответил собеседник.
– Что ты там устроил? – рассерженно вопрошал Мейпл, глядя на развалившегося в кресле Блума. – Нельзя было проявить хоть каплю уважения к невинной девчонке?
– Этот псих сам на меня накинулся, – Мэттью пожал плечами.
– У него подруга умерла, – фыркнул чародей. – С которой ты встречался за его спиной. Конечно, он немного на взводе. Необязательно было говорить всю эту чушь.
– О, богиня, ты просто злишься, что я не рассказал тебе про эту интрижку, да? – устало промолвил люпан, вальяжно закидывая ногу на ногу.
– Будь это простой интрижкой, все уши прожужжал бы, – осадил его Ник. – Думаешь, я совсем глупый? Не понял, куда ты вечно сбегал на перерывы? Не знал об этих ваших «тайных уроках магии»?
Мэттью стиснул зубы, но его позолоченные глаза тут же выдали собеседнику его удивление.
– Я знаю, что тебе больно, – отчаянно заявил Мейпл. – Но не нужно снова закрываться от меня. Мы это уже проходили. Это никогда не помогает.
– Какая разница, что поможет мне? – парень вдруг резво соскочил с кресла и со злостью опрокинул его на пол.
Николас горестно прикрыл глаза.
– Если ей ничего не помогло? – закончил свою фразу Блум, грубо хватаясь за подоконник и глядя в серое небо.
Чародей медленно подошел к своему стоящему спиной другу, обхватив того рукой за плечи и положив на него подбородок. Мэтт вцепился в его предплечье, сдавленно дыша.
– Этот новенький питал ко мне неприязнь с первого же взгляда. Сейчас он уверен в том, что я соблазнил его лучшую подругу и пользовался ей, зная, что она при смерти…
– Ты не особенно старался переубедить его в этом, – Мейпл приподнял брови. – Я бы даже сказал, наоборот.
– Ему не нужна правда, она его не интересует. Ему нужно было кого-то винить и ненавидеть, пусть так и будет. Меня это не напрягает. Он еще ребенок.
– Как и она? – осторожно поинтересовался Ник.
Блум напрягся, сжимая кулаки, но его лицо все же несколько просветлело:
– Иногда я удивлялся, насколько взрослой и мудрой она может быть, – его губы дрогнули. – А в следующую секунду она могла сказать такую несусветную глупость, что я терялся в догадках, как вообще с ней связался. Но почему-то все равно ни на секунду не жалел.
Николас горестно смотрел на собеседника. Его сердце защемило. Он прекрасно знал, что это значит. Но не мог осмелиться заговорить.
– Давай, – знающе кивнул люпан, – говори, что хотел.
– Я не…
– Фелиция рассказывала мне, каково это – знать, что у тебя нет соулмейта. Ты описывал, как это – найти его. Теперь, кажется, я смогу поведать другим – каково потерять его.
Мейпл поджал губы:
– Ты общаешься с Фи?
– Она написала мне спустя несколько дней после похорон, – с энтузиазмом откликнулся парень. – Шерман, видать, проболтался обо мне и… – он вздохнул. – Она забавная… До этого мы общались нечасто, и я всегда воспринимал ее, как ребенка. Но это не так. По крайней мере, не совсем так.
– Чем вы занимаетесь?
– Играем в шахматы…
Ник слегка удивился.
– …она хороша в этом. Никогда не мог найти достойного соперника, а она, несмотря на возраст… – его лицо приняло впечатленное выражение. – Еще разговариваем.
– О чем?
– Преимущественно о ней… Фелиция любит слушать о нашем «тайном романе», как она говорит. А сама рассказывает мелочи… Которых на удивление было очень много за их недолгое знакомство. Знаешь, оказывается, Софи заглядывалась на меня еще до нашего официального знакомства, – Мэтт хмыкнул. – Возненавидела Тони, потому что ревновала ее ко мне.
Парни рассмеялись, но уже спустя несколько секунд это перешло в гробовое молчание.
– Мне жаль, что вы провели вместе так мало времени, – сочувствующим тоном промолвил Ник.
– Знаешь, мои родители всегда говорили, что время субъективно и не имеет никакого значения во всеобщей картине мироздания. А Эдвард учил меня не терять ни секунды. Так я и запутался, – маг с волчьим взором ухмыльнулся.
– Я
