но в его праве принимать подобные решения сомнений почему-то не оставалось. Это Лену озадачивало и одновременно забавляло – столь явным было несоответствие между инфантильным внешним видом Николая и его скрытой внутренней силой.
Они прошли все в тот же пустой зал торжеств.
Он и сейчас был пустым.
Но торжество, несомненно, имело место.
Вместо одного – «промежуточного» – столика, на который официанты утром ставили их скромную еду, теперь стояло три. И еда была отнюдь не скромной: ни по количеству – хватило бы на десяток голодных мужиков, – ни по качеству.
Их ждала красная икра, белая и красная рыба, салаты, явно дорогие сыры и явно очень дорогое вино. Лена аж зажмурилась: подобных деликатесов она не видела уже полтора года. Да и раньше пробовала не так часто.
– Зачем это? – только и спросила она.
– Затем, что процесс идет в правильном направлении, – серьезно ответил Николай Владленович, – и его надо подбодрить нашим собственным удовольствием. Кроме того, так я выражаю свою личную радость.
Звучало несколько необычно, но в принципе понятно.
Ну, гулять так гулять.
В итоге Маргаритка ела все ту же манную кашу – так ей захотелось. Правда, в отличие от утренней, без ватрушки. Зато с вишневым домашним вареньем с целыми вишенками. И с огромным низкокалорийным йогуртовым тортом, испеченным, похоже, максимум за час до их приезда. Запивала аж из трех чашек: лимонадом, вишневым компотом и чаем с лимоном.
Лена, конечно, осознавала несовершенство такой диеты. Но все с лихвой окупалось счастливым видом девчонки – в последние полтора года ее глазки сияли нечасто.
Впрочем, апофеоз был впереди. Из дверей в зал вышли три человека. Хотя какие это люди? Фея, медведь и клоун.
Лена не успела подумать про их микробы, как увидела на лицах актеров медицинские маски. Круглов продумал и это.
Ребята достали гитару, маракасы и маленькую гармошку. Зал заполнился веселыми звуками.
Маргаритка немедленно изъявила желание поиграть со сказочными персонажами и – о чудо! – сама попросила маму надеть ей маску: ведь на ее новых друзьях были такие же.
Короче, веселую компанию, удалившуюся в игровую комнату, они больше не видели – только слышали. И по переливам детского смеха было совершенно ясно: Маргаритка счастлива.
Они остались вдвоем в огромном зале с полупритушенным светом.
Лене было неловко, она не понимала, чем заслужила такой праздник, но Маргариткин беззаботный смех – обычный до болезни и такой редкий в последние месяцы – искупал все.
– Ну, за удачу, – поднял бокал Николай Владленович. – И за Маргаритку. Сейчас это одно и то же.
– Спасибо, – сказала Лена, дотронувшись краем своего бокала до бокала Круглова. Тихий звон был слышен как будто дольше обычного.
Они сидели молча, с наслаждением пробуя действительно
