неужели так сложно все решить цивилизованно? Забери, – указывает рукой на деньги, – это ни к чему. Я сам заплачу.
– Можешь считать эти деньги компенсацией за потраченное на меня время. – Я встаю и нервным движением вешаю сумку на согнутую руку. – И, к твоему сведению, я никогда не испытывала с тобой оргазм, скорострел! – бросаю ему напоследок.
Мэтт застывает с приоткрытым ртом, а официант, проходящий мимо, заметно сбавляет шаг. Все взгляды посетителей прикованы к нашему столику. Не в моих правилах устраивать сцены, эти слова словно сами сорвались с моего языка, но я ни о чем не жалею.
Стоит только покинуть стены ресторана, становится ясно, что сегодня решительно все против меня. Погода резко изменилась. Стоять и мокнуть здесь в ожидании такси нет смысла. К тому же Мэтт может выйти на улицу в любой момент, а я совсем не хочу видеть его ни сейчас, ни в ближайшее тысячелетие.
Поймав такси в паре кварталов от ресторана, промокшая едва ли не до белья, я пытаюсь позвонить подруге. Мокрые пальцы беспомощно блуждают по дисплею смартфона, который все никак не отзывается на мои прикосновения. Он такой же равнодушный, как и Мэтт, этим сырым октябрьским вечером. И не только сегодня, судя по всему. Почему же я ничего не замечала? Должно быть, он уже не одну неделю вынашивал этот грёбаный план, чтобы избавится от своей уже не такой молодой, не такой свежей и не такой стройной подружки. Отныне никакого фитнеса! Ради этого индюка я морила себя голодом и бросила курить, стараясь быть идеальной женщиной для него. А что в итоге? Меня пнули под хвост, как бездомную псину! Я и есть… бездомная псина.
Вытираю пальцы о подол своего самого лучшего платья. У меня наконец-то получается открыть журнал звонков и набрать номер Эшли.
– Тебя можно поздравить? – отвечает она без лишних приветствий, – умираю, как хочу увидеть твоё кольцо!
– Он бросил меня, Эш, – выдаю я, чувствуя, как в горле нарастает противный ком, а глаза заволакивает мутной пеленой слез. На том конце провода становится тихо, как ночью на кладбище. – Эшли? – спрашиваю, хлюпая носом, – что-то со связью?
– Вот дерьмо, – гробовым голосом произносит подруга. – Где ты?
– В такси. Еду к тебе. Мне больше некуда.
– Отлично, детка, – натянуто бодро заявляет она, – я за лекарством.
– Каким еще лекарством? – у меня, почему-то, возникает мысль, что Эш прямо сейчас решила отправиться за рецептом на антидепрессанты. Что, уже пора, да?
– Тебе надо напиться, Джо, – к ней возвращается самообладание, и она уверенно говорит. – Жду тебя, одинокая старая дева!
Я лишь горько улыбаюсь на ее последнюю фразу. Чуткости Эшли не занимать. Но это мне было известно ещё с первого курса Балтиморского университета, когда мы только начали наше общение, которое за годы обрело статус крепкой и настоящей женской дружбы. Но как бы там ни было Эш была сейчас единственным человеком из моего окружения,
