хоть и не набожная, но перекрестилась. К моей жене она относилась с большим уважением, они даже были подругами. И наши дочки-одногодки тоже дружили. – Я до сих пор считаю себя виноватой в том, что в тот вечер не настояла остаться у нас ночевать и сама же вызвала им такси.
– Люся, пожалуйста… Сколько можно корить себя? Ты совершенно в этом не виновата. – Я поторопился ее успокоить, c трудом подбирая в такой ситуации внушительные веские слова. На выручку пришел Геннадий и выдал на гора увесистую массу внушительного.
– Слушай, Марковна, ты можешь объяснить вот такой феномен? Почему-то пониманием справедливости природа наделила всех по-разному. Есть подонки, которые абсолютно не мучаются угрызениями совести. А ты у нас, можно сказать, ангел во плоти. И все страдания, которые они должны переживать, берешь на себя. Кто мог знать, что в тот вечер им на встречку на огромной скорости выскочит пьяный придурок? Вот если бы ты могла еще и предвидеть, как Ванга, то, разумеется, не отпустила бы Веру и Настю. Василич правильно говорит, хватит корить и безосновательно мучать себя! Ведь сколько лет уже прошло. Нервные клетки ведь не восстанавливаются. Так что давай поднимай и свое, и наше настроение.
– Хорошо! Слушаюсь! – Произнося торжественно, уже с улыбкой на лице Люся «взяла под козырек», но опять на несколько секунд задумалась. – Дело ведь не во мне, мои дорогие. Мои страдания – это мои личные проблемы. Постараюсь больше никого не задевать. Я вот о чем хочу сказать. Наши близкие уходят, и мы, разумеется, горюем. Но мы-то пока живем. А пока живем, надо не только горевать, но и уметь наслаждаться данной жизнью! Твои психологические раны, Женя, за шесть лет хоть немного зарубцевались? Надеюсь, не собираешься бесконечно горевать? – Сидя передо мной на переднем сидении, она не обернулась ко мне, а пытала своим взглядом мое отражение в зеркале заднего вида. Я ничего не сказал, но с ее логическим раскладом был согласен и кивнул головой. Мое безмолвное согласие придало ей еще больше уверенности для дальнейшего выражения своей мысли. – Вот поэтому мы с Лешей и решили познакомить тебя с моей подругой. Ты обратил на нее внимание? Она сейчас едет в Костиной машине. – Люся была уверена, что я со вчерашнего дня все еще занят скорбными мыслями, отразившимися на моем сегодняшнем неординарном поведении. Если бы она знала о хаосе в моем сознании, наступившем после пробуждения от полной загадок проведенной ночи, а особенно от загадок, связанных с ее подругой детства, то, разумеется, она не спросила бы так наивно: обратил ли я на нее внимание? Скрывая свое состояние усилием воли, я «затушил» очередной всплеск мандража. И еще раз в знак согласия кивнул головой. – Ты знаешь, что я родилась и выросла в Белоруссии. Все школьные годы до поступления в институт, хоть Есения и на год младше, мы неразлучно с ней были рядом. Так что она моя подруга детства. А друзья детства – это на всю жизнь. Я уехала учиться в Москву, а она там поступила в медицинский институт. Всю жизнь работала педиатром. Там же и замуж вышла.
– Интересная
