что, вспомнил, синий? – снова прошелся по его спине полицейский. – Что там с бабой с этой, а? Ты ухойдокал ее?
– Нет, добрый человек, не я, – кроваво улыбнулся Артур, – но ты спрашивай, мне интересно наше общение.
– Весело значит, – полицейский поднял засученный рукав, сползший от замаха, – отчаянный ты у нас. Но ничего. И не таких ломали. Слышал, что он там наплел? Говорит, в церкви работает.
– Вот тварь. Я между прочим хожу туда, синий, – поддакнул второй охранник, вытирая пот со лба.
– Видимо, это там тебя палкой работать научили, – хмыкнул Артур, пытаясь поглубже вдохнуть. – Ты там не звонарь случаем?
– Кажется, сейчас ты им станешь, – сказал второй охранник и потянулся было к его штанам, но первый его остановил.
– Не увечить, помнишь?
– Черт. Почти забыл. Сам видишь: тварь какая.
– В смысле божья? – не выдержал Артур.
– Получи! – рявкнул, не сдержавшись, мент и смачно приложился о несчастную бочину. Артур взвыл. Удар был нешуточным. Таким, что он едва не потерял сознание.
– Что теперь скажешь, божья тварь?
– Что это плохо, – перевел дыхание Артур. – А точнее, очень плохо бить людей.
– Ты же демон.
– Я прокаженный, идиот. Неужели так сложно запомнить?
Артур почувствовал, как наступает тот самый момент, о котором так настойчиво говорил монах. Что еще немного, и он перестанет контролировать свою силу, так уютно в нем обжившуюся.
– Давай еще немного, добрый человек, я почти на вершине блаженства. Что там у тебя еще? Снова палка?
– Да ты мазохист, как я погляжу, – протер платочком лоб второй охранник. – Но ничего, синий, я только начал. У нас с тобой впереди целая смена. Так что развлечений хватит.
Артур улыбнулся. Кровавое облако боли почти полностью обволокло его, сгущаясь перед самым носом. Он выхаркнул кровавый сгусток. Видимо, все же мент переборщил с силой удара. И все же он контролирует. Несмотря на всю боль он контролирует себя. Только вот не стоит так сильно задирать ментов, хотя бы сейчас.
– Что ты там пыжишься?
– Ничего. Ты главное продолжай.
– Издеваешься? Но ничего, сейчас тебе совсем весело станет.
– Так делай же.
Снова удар, потом ещё, потом в очередной раз его тело потрясла череда касаний этой чертовой палки. Артур сжался: кажется, всё – вот она предельная точка, после которой он теряет контроль. Или сознание? Впрочем, так ли это важно?
– Что, грустно?
– Немного, – еле ответил Артур, прислонившись щекой к полу.
– Говорю же, целая смена. Впереди.
– Боюсь, ты ошибаешься, – тихо сказал Артур, почувствовав священника. – К нашему общему сожалению.
– Ты о чем, убогий?
– О том, что забирать идут, – Артур попытался встать, но ноги не слушались. – Минуты через три тут будут.
– Кто?
