style="font-size:15px;"> Ирина в ответ только кивнула. И услышала за спиной медовый, счастливый голос:
– А-а-а! Сыночек пришел…
Снег
Давно не видела она такой красоты. Снег вокруг лежал белый, чистый – не разъезженный колесами, не изгаженный копотью машин, не затоптанный людской толпой. Вольно раскинувшись во все стороны, под лучами яркого солнца блестел-переливался крупными жемчужными блестками до самой неохватной глазом дали, где темной кромкой виднелся лес.
Лариса встретила Ирину радостным криком – выскочила навстречу, бросилась обнимать, и та, вдруг ощутив болезненный в сердце толчок, сжала в объятиях эту чужую, во многом почти невыносимую женщину как родную и, скрывая невесть откуда-то взявшуюся на глазах влагу, уткнулась ей в плечо.
Лариса, не переставая говорить, металась с угощениями от холодильника к столу, одновременно давая указания Степочке, который должен был приготовить баню, принести елку, которую без Ирины Лариса не желала украшать, достать игрушки, а также налить им по фужеру «того» вина.
Ирина слушала ее, несколько растерявшись от ее натиска и решительного настроя вместе встречать праздник. Идя от Веры, она окончательно решила сдержать неожиданно вырвавшиеся у нее слова – тотчас уехать обратно. А теперь ей стало жаль Ларису – видно было, как она ждала, как хорошо приготовилась к встрече. Да и кто ждал Ирину в городе? Разве только уютная квартира да джакузи с бокалом вина?
«И это немало», – подумалось тут же, – но вставить решилась лишь слово о том, что еще не была в доме и не видела, все ли там в порядке.
– Я с тобой схожу, – вмиг собралась быстрая на подъем Лариса, – сколько ни смотрела, Сергей там все делает, как будто ты скоро заявишься и оценивать будешь его работу – и полы моет, и снег убирает. А осенью, я не говорила тебе? Клумбы тебе разбил.
Увидев застывшее лицо Ирины, дурашливо подтолкнула ее локтем:
– По темноте возился и к Верке не торопился…
Сергей стоял прямо на пороге дома. Ждал. Широко распахнул двери и, не глянув в глаза Ирине, улыбнулся.
Ирина скользнула по нему взглядом. Он ей показался в зимней, серой одежде довольно неуклюжим. Таким, кого нельзя сразу знакомым на глаза показать. Оброс шелковистой на вид бородой. Отросшая его шевелюра не только спрятала глаза, а и придала вид какой-то средневековой дикости. Одет был в потрепанные старые камуфляжные штаны и индийский, крупной вязки свитер – именно такими когда-то торговала ее соседка по рынку. На ногах самовязанные шерстяные носки.
Даже комок к горлу подкатил – то ли от нахлынувших так неожиданно рыночных воспоминаний, то ли от жалости к Сергею.
Спасла Лариса. Весело принялась расспрашивать, как содержит образцовая хозяйка по имени Сережка дом? Есть ли проблемы? Заохала от чистоты в доме и разлитого по нему запаха кофе. Заахала над красотой елки, поставленной так близко возле окна, что на нее со всех сторон лился свет, и которая, в то же время, не закрывала собой снега под окном, а, казалось, сама стоит на
