а ты кто такой? – строго спросил он совершенно незнакомого человека без вещей, норовившего прошмыгнуть в шаттл.
– Я хочу с вами… – попросился Браен.
– Куда ты хочешь с нами?
– Ну, туда, куда вы летите. Я буду за вас воевать, у меня есть боевой опыт!
– И какой же у тебя боевой опыт? – усмехнулся сержант. – Где ты воевал?
– Я участвовал в кампании на Грюньене!.. – выпалил Браен в отчаянии.
– Ты, на Грюньене? Да ведь там же одна вода! Там воевал только один корпус «Барракуд»… – И сержант, поймав нахала на вранье, довольно заулыбался.
– Я и воевал в «Барракуде»… – подтвердил Браен.
– Ладно, забирайся внутрь, потом разберемся, какие ты там сказочки рассказываешь. Все равно нам люди еще нужны будут… – согласился сержант, и Браен юркнул в толстое брюхо корабля.
9
Двигатели шаттла монотонно гудели, навевая сон. Браен время от времени проваливался в забытье, но его возвращали к реальности приступы тошноты – сказывался сильный удар по голове. Кто-то тронул его за локоть. Браен открыл глаза – перед ним стоял сержант. Увидев, что тот не спит, сержант сделал знак следовать за ним и направился в головную часть шаттла.
Проходя вдоль весь шестидесятиметровый десантный отсек, Браен Клэнси видел длинные ряды пристенных скамеек, заполненных одетыми в гражданскую одежду наемниками.
Некоторые из них, бывалые вояки, спокойно храпели, ожидая, что начальство само решит за них все проблемы и, когда надо, даст команду к атаке. Другие сидели, уставившись в пол, – эти выдали себя за бывалых, но не имели к военной службе никакого отношения.
Здесь были шахтеры с закрывшихся шахт, разорившиеся фермеры, увязшие в сетях дорогих кредитов, и молодые романтики войны, заболевшие ею, начитавшись книжек. Теперь все они сидели, уставившись в пол военного транспорта, понимая наконец, во что ввязались.
Браен проследовал за сержантом в небольшое помещение, напоминавшее унтер-офицерское купе.
– Располагайся, парень, – указал сержант на откидывающийся пристенный стул, а сам тяжело опустился на жесткую походную кровать. Затем открыл металлический ящик, заменяющий ему сейф, и извлек оттуда несколько бланков с контрактами.
Бланки были трех цветов. Белые – для новичков, совсем не имеющих боевого опыта. Жалованье по такому контракту равнялось двум с половиной сотням кредитов в месяц. Темно-зеленые – для ветеранов, солдат и сержантов. Жалованье в таком контракте колебалось от пятисот до семисот кредитов. И наконец, синие – для солдат и офицеров элитных спецподразделений с опытом боевых действий. Денег на таких специалистов не жалели, да и появлялись они в конторах вербовщиков чрезвычайно редко. В месяц специалист мог получить от одной тысячи до полутора тысяч кредитов. По мере успешного постижения жестокой военной науки можно было подняться от белого контракта до зеленого, но почти никогда до синего.
– Будешь
