style="font-size:15px;"> «Пахнет неплохо. Очень даже неплохо. И этот тоже хорош», – Женька взяла следующий, поднесла к носу и вернула флаконы на полку. – «Так, сейчас мы пойдем на море, покупаемся немного, а потом я обязательно приму ванну. Вы просто не можете себе представить, как я хочу забраться в горячую, с густой пеной ванну».
Женька оглянулась, но Кольки опять не было рядом, зато из комнаты доносились странные звуки, как будто кто-то большой и толстый ползал по полу, сдвигая со своего пути мебель. Выглянув из двери, она увидела, что Колька устав дожидаться пока мать перестанет, как загипнотизированная, смотреть на краны и трубы, пользуясь моментом, принялся распаковывать чемодан. Отстегнув ремни и подняв крышку, он заглянул внутрь и, еле сдерживая нетерпение, выкрикнул:
– Ма, а где мои плавки?
Переодевшись в лёгкие майки и шорты, всё ещё хранящие запах стирального порошка, Женька с Колькой, держась за руки, спустились в опустевший холл гостиницы. Пройдя мимо «регистратуры», где сотрудники отеля сидели за высокой стойкой, переговариваясь в полголоса, наслаждаясь минутным покоем, вышли под такое ослепительно яркое солнце, что с непривычки у Женьки непроизвольно навернулись слёзы на глаза. Осмотревшись, они отправились на поиски пляжа, который, впрочем, удалось обнаружить без особого труда, для этого нужно было лишь пройти по узкой тропинке через небольшой тропический сад, полный стрекота и жужжания невидимых насекомых и далее следовать указателям с изображением человека, прыгающего в нарисованные волны. Изнывая от нетерпения, но и вместе с тем не решаясь отпустись руку, Колька тащил мать вперёд. Они прошли сквозь небольшую калитку, оплетённую диким виноградом, и оказались на берегу.
Необычное, почти гипнотическое впечатление производит море на людей, приезжающих откуда-нибудь из глубины суши, например из городов континентальной части. Люди останавливаются на берегу и часами смотрят на необъятное, открытое пространство, простирающееся до горизонта, что словно живое существо никогда не замирает и меняется каждое мгновение. Ничего подобного они не видели и не могли видеть там, в своих городах, где всё зажато каменными стенами и невозможно ничего разглядеть дальше следующего перекрестка, а от неба остался лишь небольшой рваный крышами лоскут. Да и с разнообразием там не очень хорошо. И как бы обитатели городов не старались приукрасить свою жизнь, но получается, всё равно, очень и очень скромненько.
Преимущественно наибольшими привилегиями при раздаче развлечений, почему-то, пользуется желудок, реже другие органы, которые мы здесь упоминать не станем, и почти никогда – голова.
Многочисленные кафе, рестораны, бары, закусочные во всех мыслимых и немыслимых формах и оттенках, выкрашенные в самые разнообразные цвета и расположенные в самых неожиданных местах, с музыкой или трансляцией футбольных матчей, ярко освещенные и с полутёмными залами, в подвалах и на последних этажах небоскрёбов, места, где к пищеварительному процессу добавляется ещё немного других раздражающих
