оскорблять? Это всё, чему научил тебя твой наставник?
– Нет, он меня многому научил! – Усмехнулся я, отлично понимая, что мои удары попали в цель, и противник уже не контролировал себя от ярости, и если бы он мог, то уже набросился бы на меня. – Но самое главное, чем он меня учил… не трогать дерьмо! Иначе вонять будет! Никакой чести в том, что я убью тебя, мне не будет. Ведь ты не являешься достойным противником. Или ты мне хочешь сказать, что всё не так? Что достойного в том, чтобы убить никому ненужного старика? Старика, который сам вот-вот сдохнет? Самое смешное знаешь в чём будет? В том, что ты должен сейчас умереть под ногами того, кто носит браслет твоего ученика!
Может быть это и жестоко было по отношению к старому воину, но меня сейчас подобное абсолютно не беспокоила. У меня совершенно неожиданно появилась возможность отомстить за наставника. Я отлично понимал, что если бы старый креат, который меня вырастил, хотел отомстить, то он может быть бы и сам вызвал на поединок этого старика. Тогда они еще не были такими стариками. И бой наверняка был бы жестоким. Но при этом я также понимал, что душа моего наставника не успокоится, пока убийца его младшего брата ходит своими ногами где-нибудь по земле. И неважно, по земле какой планеты он ходит. Достаточно знать это. Но теперь у меня появилась возможность с ним рассчитаться, и дать покой душе моего учителя. Видимо упоминание о том, что он никому не нужен, и что перед ним стоит его ученик, действительно переполнили его чашу терпения. Бессвязно выкрикивая какие-то оскорбления, окровавленный полутруп бросился в мою сторону. Хотя сказать бросился, было бы преувеличением. Он пытался хромать в мою сторону, старательно размахивая одним мечом, а вторым в этот момент словно тростью упираясь в землю. Усмехнувшись я сделал плавный шаг назад. Результат моих действий был налицо. Сейчас он подойдёт ко мне, и тогда всё решится. Шаг назад я сделал не просто так. Так как видел то, как он ставит тот меч, на который опирается. Там, где я только что стоял, в земле была трещина. Если он будет продолжать двигаться также, то его меч попадёт лезвием в трещину, и естественно, провалится. В результате, мой противник потеряет равновесие, и рухнет. Что и произошло. Когда он сделал очередной шаг, и попытался замахнуться на меня мечом, второй меч своим лезвием действительно скользнул по краю расщелины, и противник фактически всем своим весом бухнулся на землю. Равновесие было потеряно, но я отлично понимал, что это ненадолго. Мой враг был слишком опытным противником, чтобы дать мне возможность справиться с ним подобным образом. Я отлично понимал, что он скорее всего быстро оправиться после подобного. Поэтому, когда его тело уже начало наклоняться в падении, я подбил одним клинком его второй меч, потерявший траекторию, а вторым – нанес короткий колющий удар в горло падающего креата. Кому-то подобное действие могло показаться кощунством и оскорблением воинского достоинства моего врага. Но только не мне. Ни о каком честном бое с тем, кто убил ребёнка не могло быть и речи. Нанеся короткий колющий удар, который