вышла замуж. Ведь к моменту его смерти ей было 20, это уже приличный возраст для невесты, тем более что к этому моменту он перебрал всех женихов Европы. Думаю, он просто не мог расстаться с Марией. Тем более что это означало не только отдать любимую дочь в руки чужому мужчине, но и свою обожаемую Бургундию, ибо муж Марии был потенциальным наследником бургундских земель.
Так получилось, что Мария росла в мужском окружении. Среди ее друзей детства были одни мальчики. Уже упомянутый мною Филипп, сын Адольфа де Равенштейна, ее ровесник, воспитывался вместе с ней. Он был честный, верный, милый, ее тень, рыцарь, слуга. Он любил ее преданной и неизменной любовью, хотя, конечно, абсолютно безнадежной. И дело было не только в его положении, но и в том, что Мария всегда считала его только другом, любила его, но исключительно сестринской любовью. (Маргарет почему-то подумала о Филиберте.) Он ни на что не рассчитывал, просто всегда был рядом. Он и женился в конце концов только через три года после гибели Марии.
Их ровесник, двоюродный брат Иоганн II, сын Иоганна Клевского, нынешний герцог Клева, также рос при дворе. Вот уж кого я всегда терпеть не могла – шумный, хвастливый, наглый, он с детства интересовался только собой и своими желаниями. Его нельзя было усадить за книгу, он не любил учиться и так особо ничему и не выучился. Конечно, он был прекрасным наездником и обожал охоту, как и Мария, но это, пожалуй, было единственное, что их объединяло. Его отец страшно рассчитывал, что ему удастся породниться с Бургундским домом. При жизни герцога он боялся об этом даже заикнуться, зато после его внезапной смерти проявил редкую активность.
Надо вам сказать, что этот Иоганн, сейчас он все интригует против вашего отца, ищет союзников, чтобы противостоять вашему дому. А ведь отец его, хотя и был человек порывистый, чрезмерно самолюбивый и далеко не такой умный, как его младший брат, Адольф де Равенштейн, все-таки верно служил Бургундии, да и герцогу Филиппу он был родной племянник. А сын его все силы и состояние отца спустил на то, чтобы подражать образу жизни бургундских герцогов. Глупец! Куда ему. В одном только и преуспел, уж простите меня, говорят, у него около семидесяти внебрачных детей, его даже прозвали «делатель детей», так как больше он ни на что не годен.
Кроме двух кузенов Клевских, почти все время рядом с Марией находился Филипп, сын Антуана, Бастарда Бургундского. Ну об Антуане вы не могли не слышать! Это был великий воин, храбрый до отчаянности, сильный, ловкий, победитель многих турниров. Он не раз спасал жизнь своему сводному брату Карлу, которому верно служил. К своему отцу Филиппу он был гораздо ближе, чем законный наследник Карл, и гораздо понятнее отцу. В отличие от Карла он был уравновешенным, дипломатичным, можно сказать, деликатным, хотя это слово и не вяжется с его мужественным обликом. О да, мы все восхищались им! Он пользовался огромным успехом у женщин и многим отвечал взаимностью. Его даже как-то вызвали на заседание Ордена Золотого Руна, членом которого он был, и отругали
