деле? – неожиданно спросила Настя.
Я повернулся к ней и, ухмыльнувшись, передразнил в полутьме луну.
– Николай Обнев, – мягко ответил я, и обнял девушку за плечи. – А почему ты спрашиваешь?
– Ник, я боюсь тебя! Иногда ты словно сбрасываешь маску! Ты меняешься и становишься совсем другим, страшным, чужим! – выпалила Настя и мягко выскользнула из моих объятий.
– Было бы лучше, если бы бандиты сделали то, что хотели? – со злостью спросил я. – Мне нужно было убежать, оставить тебя?
– Нет! Ты меня не понял! – она виновато посмотрела на догорающий джип. – Когда вы дрались в парке, ты не был похож на человека!
– Человек я или нет – не важно, потому что я люблю тебя! – прошептал я. – Живу лишь мыслями о тебе! Засыпая и просыпаясь, я хочу видеть твои глаза, слышать твой голос, чувствовать прикосновения твоих рук…
Где-то рядом отчетливо завыли сирены приближающихся машин скорой помощи и полиции.
– Ник, пожалуйста, остановись, – тихо сказала Настя и взяла меня за руку. – Я могла бы играть с тобой, сделать вид, что ты мне симпатичен, заронить в твое сердце надежду, но… Я не хочу этого! Пойми и прости – я люблю другого!
Все! Опять холодный душ. Почти ледяной. Но я не сдамся! Люцифер не сдается так просто. В следующую секунду тот, кем я был, впервые за день потерял сознание на самом деле.
– Ба! Сколько лет, сколько зим! – поприветствовал Бог, и, широко расставив руки, шагнул мне навстречу.
– Здравствуй, здравствуй! – приторно-сладко ответил я и двинулся вперед.
Приветствия сменились крепкими рукопожатиями, дружескими объятиями и покровительственными похлопываниями по плечам.
– Чем обязаны столь неожиданному визиту? – с притворным интересом спросил Бог и, сев за письменный стол, взял в руки вечное перо. – Может лишний билетик в Большой предложишь? В последнее время ты туда зачастил, – он укоризненно покачал головой и погрозил пальцем. – Смотри, такие увлечения до добра не доводят!
– Не за добром к тебе пришел, – сдерживая эмоции, процедил я, – за помощью.
– Ты? За помощью ко мне? – Бог искренне рассмеялся и уронил на бумагу каплю чернил. – Я не помню, чтобы ты появлялся у меня с такой просьбой.
– Все когда-нибудь случается впервые, – философски заметил я и уселся в кресло для посетителей.
– Что я могу для тебя сделать? – поинтересовался господь и уткнулся в бумаги.
– Всего ничего, – ответил я и замолчал, дожидаясь, когда он закончит читать. – Душу хочу у тебя просить.
– Душу? – Бог снова засмеялся. – Так купи сам! Или тебе денег одолжить?
– Я говорю абсолютно серьезно, – с этими словами я протянул ему фото Анастасии.
– Хороша, чертовка! – Мой собеседник взял в руки фотографию и откинулся на спинку кресла. – Для нее?
– Для себя! – с напускным спокойствием
