не бывал, но от людей был наслышан. Гламурно, дорого, для «своих» людей. Господи, почему для «своих»? И что это вообще за выражение? Как-то от одного немецкого доктора, долго изучавшего русский язык, влюбленного в Толстого и мечтающего прочитать «Войну и мир» в подлиннике, услышал:
– А я понимаю, что это значит «наш человек» и «не наш человек».
– И что же, Карл?
– Это тот, с кем можно напиться! И не бояться, что будешь потом просыпаться в холодном поту и вспоминать, что по пьянке выболтал. Точно? – Карл победно посмотрел на Кирилла.
Кирилл тогда просто хлопнул коллегу по плечу. Это ж надо, немец! Как он уловил! Но каковы стереотипы – все равно водка, медведь и шапка-ушанка во главе угла! А водка тот ряд возглавляет.
И все же «наш» – это что-то на очень тонком душевном уровне. А вот «свои» – это кастовость. Это что-то из индийской жизни. Вот швейцар на входе, который тебе не рад, он тебя сканирует. Как раз на тему: «свой» – «не свой» и, кстати, как будет себя вести, когда напьется. Взгляд неприятный, надменный. И это вам не Германия, там тебе просто искренне рады, здесь почему-то есть чувство неловкости, и вообще начинаешь бояться: а пустят ли? Бред какой-то. И тем не менее сканирующий взгляд длится ровно две секунды, потом откуда-то появляется широкая белозубая улыбка, и за легким поклоном следует вопрос:
– А вы, наверное, юбиляр? С праздником. Для вас уже все готово. Поднимайтесь, пожалуйста, в «Библиотеку».
Именно так начался тот юбилей. Сначала подумал: «Наверное, не пустят», – и лихорадочно стал соображать, а с собой ли паспорт? С поклоном швейцара понял, что у него какие- то мании, остатки неизжитой провинциальности, которая не отпускает никого и никогда, но это не страшно. Гинеколог – он всегда немножко психолог. Застегнув пуговицу на пиджаке и расправив плечи, он по привычке немного наклонил голову, со ссылкой на рост, и шагнул в ресторан.
Дорого, сразу понятно, что дорого. Как мы продвинулись вперед в смысле дизайна интерьеров! Дорого может быть в любом стиле. И минимализм может быть очень дорогим, ну а здесь уж все само собой.
– Майка, а почему так темно?
– Не темно, а камерно. Приглушенный свет добавляет атмосферы.
– А-а, ну это да. Это согласен. А «Библиотека» – что значит? Книжки читать будем?
– Тут три основных зала: «Аптека», «Библиотека» и «Антресоль».
– Ну, нам вроде, по идее, нужно было в «Аптеку»?
– По всем идеям нам нужно было в «Библиотеку», поверь мне!
Кирилл решил больше не зацикливаться на своей персоне, на том, к какому социальному слою он относится или что почувствовал швейцар при виде его. И почему, кстати, целых две секунды не включал его в список тех самых «своих». У него сегодня, в конце концов, большой праздник. Пятьдесят пять лет идет он по жизни. Немало!
Молодец Майя! Все организовала по высшему разряду. По высшему разряду для семьи, не для какого-то показа!
