Джинни: ее убил кто-то из семьи. Они все меня ненавидели, – продолжал Айван, и Лори видела, что ему трудно говорить. – Они меня презирали. Испытывали отвращение. Возьмите словарь синонимов и выберите любое слово. Они смотрели на меня так, словно я недочеловек. Я изо всех сил старался добиться их одобрения. Но любые мои замечания – это красивое платье, сегодня прекрасный день – они высмеивали или молча закатывали глаза.
– Кого из членов семьи вы имеете в виду? – спросила Лори.
– Картера, Анну и Питера. Все трое объединились во фронт презрения. – Лори узнала имена из некролога Вирджинии. Картер, ее тридцативосьмилетний сын, очевидно, не был женат на момент смерти матери. Анна, дочь, двумя годами младше брата. Питер муж Анны. Она записала имена в блокнот, лежавший у нее на коленях. Тон Айвана смягчился. – Ну, хотя бы ее внуки, Робби и Ванесса, хорошо ко мне относились, но они были совсем маленькими – стоило мне подхватить их на руки и покружить – и я сразу стал лучшим другом.
Он печально улыбнулся своим воспоминаниям о детях, которые могли бы стать его приемными внуками, если бы все сложилось иначе.
– Почему ее семья плохо к вам относилась? – спросила Лори.
– Если бы вы задали им такой вопрос, они бы ответили, что я слишком молод и беден и ухаживаю за их матерью только по одной причине. Но, если честно, я не думаю, что в их отношении ко мне было что-то личное. Они нашли бы причину не одобрять любого человека, которого Джинни впустила бы в свою жизнь.
– Ее муж умер пятью годами ранее. Они не хотели, чтобы их мать нашла счастье с кем-то другим?
Лори вспомнила один из своих последних разговоров с Алексом. «Я знаю, что мои слова покажутся тебе холодными, Лори, но прошло шесть лет». Шесть лет после убийства Грега, однако она продолжала отталкивать Алекса, и он устал ждать.
– Им не нравилось, что она изменилась. Джинни любила своего мужа, поймите меня правильно, но за время нашего знакомства я видел, что она начала выходить из его тени. Она стала более проницательной, остроумной и живой. И хотя мне бы очень хотелось сказать, что это из-за меня, дело в другом. Однако ее дети смотрели на перемены с ней иначе. Они считали, что у их матери просто такой период. А их бы устроило, если она осталась все той же миссис Роберт Уэйклинг.
– Это могло стать причиной негативного отношения к вам, – сказала Лори, – но, боюсь, я не понимаю, почему вы подозреваете их в убийстве собственной матери.
– Они испытывали ужас при мысли, что я получу доступ к семейным деньгам. Когда мы с Джинни обсуждали наш возможный брак, речь также зашла о ее состоянии. После смерти она оставила двести миллионов долларов, а также половину акций «Уэйклинг девелопмент».
Лори с трудом сдержалась, чтобы не присвистнуть. Она записала в блокноте и трижды подчеркнула: «$200 миллионов».
– Вот почему, естественно, мы собирались подписать добрачный контракт, и я был к этому готов. Однако она считала, что дети должны быть самодостаточными.
– Она собиралась исключить их из наследства? – спросил Райан.
– Не
