Печень сильно пострадала. Никаких других особенностей нет. На записи с мозгоанализотора есть нечеткий образ девушки.
Катя переключила слайд, демонстрируя чуть размытое фото красивой светловолосой девушки в длинном темно-зеленом платье и модной меховой жилетке.
– След точно олений? – подала голос Мирослава.
– Я пробила по базам – точно олень, – ответила Аня.
– Олень, девушка… что-то такое крутится на языке, не могу вспомнить, как называется.
– Возможно, след не имеет отношения к делу, – предположила Аня.
– Не знала, что у вас тут олени водятся, – возразила Мирослава.
– Может, это Баггейн? – робко предложила Ляна.
– У Баггейнов лошадиные копыта, – высокомерно бросила волшебница, в этот момент Ляне захотелось ее задушить.
– Нужен список всех существ питающихся кровью и имеющих копыта, – распорядился Шеф.
Катя что-то пробурчала в ответ и занялась списком. Закончила она буквально через пару минут. Полное перечисление монстров Ляна пропустила, слушать названия, многие из которых для нее ничего не значили, было довольно скучно.
– Бааван ши, – внезапно выдала чародейка.
– Чего? – не выдержала Ляна и все-таки скривилась.
– Я вспомнила, бааван ши, – терпеливо повторила Мира. – Приманивают жертв, являясь им в виде девушек, носят длинные юбки, чтоб скрыть копыта. Очень похоже.
– Образцы для анализа генетического материала есть? – спросил Шеф.
– Нет, на трупе ничего не обнаружили, – Аня отрицательно покачала головой.
– В таком случае, попробуем раскрутить версию с бааван ши. Мирослава, Ланселот, можете приступать к работе.
– Благодарю, – холодно бросила волшебница, в ее глазах на секунду загорелся бирюзовый огонь. – Думаю, стоит ловить на живца.
Ланселот недовольно скривился:
– Опять меня будут мучить.
– Нет, ты слишком приметный. Нужен кто-нибудь попроще.
– Катя, вызови Антона. Завтра ему придется поработать в поле.
– Он будет счастлив, – насмешливо усмехнулась секретарь.
– Лиляна, подготовьте, пожалуйста, тело к перевозке в городской морг. Родственники просили, – уже выходя из комнаты, попросил Шеф.
1476 г. Пиренеи
Мирослава приоткрыла глаза и поёрзала на соломе. Уставший от бесконечных пыток и ожидания мозг плохо соображал. Перед глазами все плыло, и дико хотелось пить. Она собрала в кулак всю свою волю и раскрыла глаза полностью. К горлу подкатила тошнота. Магии почти не осталось: голод, холод и постоянная боль постепенно убивали ее.
В дверь камеры грубо постучали.
– Жрать! – коротко рявкнул стражник.
Открыл маленькое окошко внизу двери и просунул в камеру миску с мерзко пахнущей кашей и ковшик с водой.
