сократилось до одного. Выходить из машины не хотелось, да и как выйдешь, если этот бугай кожаный подпер дверцу всеми своими килограммами. Пришлось, по выражению братана, «гнать понты».
– Слушай, ты, зоотехник хренов, мое терпение тоже имеет границы. Тебя мордой по асфальту давно возили? А то она у тебя широкая, мимо асфальта не промажешь. Смотри, дядя обидится и сделает тебе больно.
Прием не новый, но до сих пор действовал безотказно. Эта шушера не привыкла к сопротивлению, у них ведь все схвачено – и это издалека видно. Рядовой обыватель при виде крутых тачек, бритых затылков, кожаных прикидов и безграничной наглости теряется и пикнуть не смеет. А если обыватель, на которого «наехали», не начал заикаться и сам попер танком, эта шантрапа начинает сомневаться: а может, у этого козла крыша крутая или сам он авторитет замаскированный, в жизни ведь всякое бывает. Если, конечно, они еще в состоянии хоть что-то соображать.
Этот был в состоянии. Он посмотрел на второго «братка», который, засунув руки в карманы, разглядывал заправку и никакого интереса к конфликту не проявлял, оглянулся на свой джип, из которого доносился рев мощных динамиков, причем слов не было слышно, все забивала бас-гитара, и продолжил уже не так вызывающе:
– Ты на хрена мне фонарь раскокал, а потом слинял? Этот фонарь стоит круче, чем твоя тарантаска. Гони бабки.
– Да в гробу я видел твой фонарь вместе с тобой! – поспешил я развить свой успех. – Я вообще твое корыто впервые вижу. От самого Кемерово ни одного джипа не встречал.
– Из Кемерово, говоришь, едете? Не брешешь? – «братан» не поленился сходить посмотреть на номер. – А номера наши.
– А чьи, по-твоему, должны быть номера? Штата Висконсин?
Я тоже сбавил тон. Похоже, удастся договориться мирным путем. Ну очень уж не хотелось вылезать из машины! Я и с одним-то не справлюсь, пожалуй, а вдвоем они меня вмиг измочалят. Пока Ритка сообразит, что надо выйти из машины, пока Костик выберется с заднего сиденья, эти амбалы измолотят меня, как боксерскую грушу. Да и Костик не Рэмбо, всего лишь перворазрядник по боксу.
Неизвестно, как бы развивались события дальше, но из джипа выбралась девица лет двадцати семи, размалеванная, как индеец племени ирокезов, и одетая соответственно, и направилась в нашу сторону.
– Жо-о-оржик, поехали, – капризно протянула она. – Я же говорю тебе, что это не та машина. Та зеленая была.
– А это какая? – Жоржик посмотрел сначала на «Ниву», потом на девицу. – Красная, что ли?
– Какая же она зеленая? – девица, хитроумно потягиваясь, умудрилась продемонстрировать все свои прелести одновременно. – Зеленые бывают листики на деревьях. Травка тоже зеленая. И «баксы» зеленые. А это вообще непонятно что за цвет, какой-то грязный и серый.
– Сама ты серая! – парировал Жоржик, ухватил девицу за талию и повел к джипу, что-то вполголоса ей рассказывая.
Девица засмеялась, потом обернулась
