– Артур заметил, что вышло неубедительно.
– А этот невинный человек должен будет убить меня. Возможно. Ну, знаешь, как бы, тут любой может убить, и, типа, ружье же не виновато. Убивает же не оружие, вроде так говорил там… Этот… Как его?..
– У тебя словесный понос, – угрюмо заметил подошедший к ребятам Потап.
Артур удивленно посмотрел на приятеля: все же, тот не изменился, даже накинув на плечо лук.
– Согласен, – буркнул Крыс. Артур даже вздрогнул: Курсенко объявился незаметно, как призрак.
– Эй, а ты что выбрал? – Артур обернулся к товарищу.
– Шокер и цепи, – Крысер безрадостно вздохнул.
– Крепись, дружище, – улыбнулся ему Толян. – Прорвемся!
Послышалось три коротких хлопка в ладоши, и все резко, затравленно обернулись.
Барковский по обыкновению оглядел группу и заговорил:
– Итак, каждый выбрал себе оружие. Очень надеюсь, что вы будете использовать его по назначению, – он улыбнулся. Ужасной, хищной улыбкой, в глазах его стояла жажда крови. – И теперь я с гордостью могу объявить, что игра начинается!
ГЛАВА 5. ГОСТЬ
Прошло около двух часов с того момента, когда Артур и его товарищи выбрали себе оружие. Небо затянулось хмурой пленкой облаков, дул слабый ветер, принося с собой запахи йода и водорослей. Где-то совсем недалеко шумело море.
Барковский в сопровождении военных вывел ребят на главную площадь. Асфальт тут был потрескавшийся и грязный. Территорию ограждал забор, увитый электрической проволокой. Артур ясно слышал треск и гудение тока, который бегал по проводам и проволоке. Барковский встал посреди площади и огласил:
– Совсем недавно мне пришло распоряжение из Штаба ИКОНА о том, что вы каждый день будете посещать море, и, по желанию, тренировочный зал. Сейчас вы все в сопровождении конвоя идете на море, а после – на тренировку.
– Зачем нам ходить на море? – выступил вперед (Артур даже не удивился) Никита.
– Здесь же, в конце концов, не тюрьма, – Барковский сухо улыбнулся.
– А где мы вообще находимся?
– Этого вам знать не положено, – Барковский сказал это спокойно, но на его губах играла смешливая улыбка.
Никита скривился. Его бледно-желтое лицо изрезали морщины, синяки под глазами сделались похожими на глубокие провалы, глаза заплыли.
– Константин Николаевич, – тихо позвал он. – Можете дать мне ту таблетку?
– Зачем? – спросил Барковский, ухмыляясь.
– Мне… Нехорошо. Голова болит, – Никита сморщился так, будто его сейчас вырвет. Его перегнуло пополам, он схватился за живот и истошно заорал. Ноги подкосились, и он упал на асфальт, по уголкам его рта текла кровавая слюна.
Барковский вскинул брови, и в его взгляде отразилось холодное и расчетливое ликование, но в следующую секунду он кивнул конвоирам, и один из них вынул из внутреннего кармана таблетку
