и вместе с тем тысячи людей действуют так, как будто ими руководят из единого центра. И действуют чертовски эффективно.
– Наверху знают об этом?
– Далеко не в полном объеме, – горько улыбнулся Стоун. – Поймите, если я приду к ним с этой историей, меня тут же отправят в психушку. Наверху ни черта не понимают, что происходит. Эти умники наперебой выдвигают свои объяснения и строят прожектерские планы. Поэтому я вынужден дозировать информацию, избегая любых упоминаний об Авторитете. Сами понимаете, если наверху возникнет паника, это еще сильнее ухудшит ситуацию. То же самое касается и наших западных партнеров, им я пока не сообщал об этой проблеме. В конечном счете, – Стоун замялся, – я несколько вышел за пределы своих полномочий. А что мне оставалось делать? Поймите, Романцев, Авторитет существует, это не легенда, а жестокая реальность.
– Откуда такая уверенность? – спросил Романцев.
Стоун извлек носовой платок и вытер градом кативший по лицу пот.
– Мы потеряли две группы аналитиков, вплотную занимавшихся этой проблемой. Одну в мае, вторую – в августе.
– Я об этом ничего не слышал, – нахмурился Романцев.
– Об этом никто ничего не слышал, – уточнил Стоун. – Это были уникальные в своем роде операции.
– Тем не менее кто-то добрался до ваших людей? – покачал головой Романцев. – Что-то здесь не сходится. Как это могло случиться?
– Скоро вы все узнаете, – сказал Стоун. – Скоро вы узнаете о многих вещах, о которых человеческому рассудку лучше бы ничего не знать. Знакомство с накопленной по этому делу информацией – это резкий и очень мощный удар по психике и, я бы даже сказал, по основным устоям сложившейся у каждого человека единой картины мира. Эта информация представляет опасность для психики даже таких подготовленных людей, как мы с вами, что уж говорить о дилетантах. Но у меня нет другого выхода. Вы и Ураев – единственное, что у меня осталось. Я вас берег на самый крайний случай.
Стоун поднялся из-за стола и посмотрел на часы.
– Все, время разговоров закончилось. Через сутки мы начинаем.
– Начинаем? – переспросил Романцев. – Начинаем что?
– Начинаем операцию. Самую дорогостоящую и самую опасную операцию в истории спецслужб.
– И самую странную, – добавил Романцев, поднимаясь со стула.
– Да, чертовски странную, – добавил Стоун.
Часть стены ушла вниз, открыв дверной проем. Стоун кивком пригласил Романцева следовать за ним.
– У нас один шанс из ста, а возможно, и меньше. Ваша задача, Романцев, – использовать этот шанс, и сделать это прежде, чем до вас доберутся.
– Не пугайте меня, Стоун, – буркнул Романцев, направляясь к выходу. – Я и так уже мертв.
7
– Здесь вы будете работать.
Романцев посмотрел по сторонам и неодобрительно покачал головой. Помещение,
