точно! Все погибшие условно разделены нами на семь групп. Во-первых, государственные высокопоставленные чиновники, семьи которых – по мнению «народовольцев» – живут не по средствам. То есть, эти персоны (предположительно), являются злостными коррупционерами и активными расхитителями государственной казны…. Во-вторых, представители правоохранительных органов и спецслужб, производящие «крышевание» бизнеса и участвующие в «рейдерских» захватах. В-третьих, бизнесмены и различные частные лица, которые – так или иначе – уходят от уплаты налогов в особо крупных размерах. В-четвёртых, «второстепенные» люди, регулярно помогающие – в преступной деятельности – представителям первых трёх групп. Например, криминально-настроенные нотариусы, таможенники, налоговые инспектора, следователи, работники Прокуратуры, судьи и «серо-чёрные» банкиры, занимающиеся «обналичкой». В-пятых, «воры в законе» и лидеры ОПГ. В-шестых, злостные рецидивисты, склонные к совершению тяжких преступлений. В том числе, серийные педофилы и насильники. В-седьмых, представители «золотой молодёжи», избежавшие, благодаря вмешательству высокопоставленных родственников, заслуженного уголовного наказания.
– Ничего не понимаю, – нервно передёрнув плечами, признался Премьер-министр. – Мы, то есть, государство, и так активно боремся со всеми перечисленными вами, полковник, правонарушителями. В рамках действующего Законодательства, понятное дело. Что же не устраивает этих – так называемых – «народовольцев»?
– Методы, масштабы и динамика государственной борьбы, – понимающе хмыкнул Тёщин. – «Народная Воля» считает, что сегодняшний мягкотелый и слюнявый либерализм только развращает преступников всех мастей. Мол, неуместная доброта, она сродни полной безнаказанности и плодит – в геометрической прогрессии – новых преступников. Как уголовных, так и финансовых…
– Что я слышу? – удивился Президент. – Вы, Евгений Яковлевич, поддерживаете и одобряете жестокосердных и противоправных «народовольцев»?
– Нет, не одобряю и не поддерживаю, – загадочно улыбнулся пенсионер федерального значения. – Но, тем не менее, прекрасно понимаю. Игорь Игоревич, – обратился к Назарову, – вы говорили, кажется, о ста двадцати погибших?
– Так точно! Говорил.
– Вы проанализировали личности погибших и их прошлое? Что можете сказать об этих людях?
– М-м-м….
– Не мнитесь, полковник, и докладывайте по делу. Всё, как оно есть.
– Есть, докладывать! Все пострадавшие персоны – в своё время – попадали в сферу интересов правоохранительных органов. Некоторые из них даже получили реальные сроки отбытия наказаний. Правда, мизерные, и вскоре были освобождены. Либо условно-досрочно, либо по очередной амнистии…. Другие деятели отделались условными сроками и незначительными штрафами. Третьи из обвиняемых перешли – за недостаточностью полноценных
