как кузнец неожиданно осознал, что ошибся.
Единственным совершенно одинаковым в этих воинах были, как ни странно, покрытые причудливым узором ботинки. Да еще бронежилеты, пожалуй. И лица, словно изнутри светящиеся силой и властью. Мечи на поясах – короткие, сантиметров по шестьдесят, но даже одного взгляда кузнеца хватило, чтобы оценить качество работы… Толком разглядеть окруживших людей Михе не дал воин в плаще из медведя, заставивший бандитов Юрика сложить оружие. Приблизившись к кучкой столпившимся контрабандистам, все еще с тоской поглядывающим на мертвого Зуба, он громко сказал:
– Меня зовут Рёрик, и моим отцом был Свейн. Я из Раумсдаля и ярлом хожу под нашим конунгом Торбрандом, что правит в Ульвборге. Это мои люди, – он обвел рукой остальных воинов, – и теперь я хочу знать, кто вы такие.
Молчание, охватившее до того столь разговорчивых контрабандистов, ответило за них. Затем один из опоясанных мечом – высокий и худой, словно с выточенным из потемневшего дерева узким выбритым лицом, тряхнул головой, отбрасывая с лица черные косы, свисающие с висков. Совершенно неторопливо отошел, склоняясь над мертвым Зубом. Присел, опуская снайперскую винтовку прикладом в пыль, и левой рукой перевернул тело. Рёрик, нахмурив брови и согнав с лица даже подобие улыбки, ткнул в Юрика пальцем.
– Ты кто?
– Я? – тот оглянулся, словно рассчитывал спрятаться за Мишкину спину. – Меня Юрой называют…
– Юрой? – медвежий плащ невольно ухмыльнулся. – А родом ты откуда? А папа у тебя был?
Контрабандист молчал, загнанный простейшими вопросами северянина в самый глубочайший и узкий тупик.
– Наверное был… А родом я из Довольного.
– Твои люди? – Рёрик кивнул на остальных и Юрик утвердительно мотнул головой. – А сам-то чей будешь?
– Да вроде бы ничей… – совершил самую страшную ошибку в своей жизни Юрик, – тут торгуем, там охраняем. Так и живем.
На лицах окружавших их воинов неожиданно родились улыбки.
– Ничей, говоришь? – по-отечески поинтересовался Рёрик. – Ну тогда, Хельги, давай ошейники.
Никто ничего еще не понял, когда стоящий по левую руку от Рёрика рослый молодой парень в темно-красном суконном плаще, застегнутом так же, как у ярла, перебросил автомат через плечо и ловким отработанным движением отстегнул от пояса четыре узких кожаных ремешка. Только Толчок странно дернулся, навалившись случайно на стоящего рядом подземника, и затих. Хельги шагнул вперед, демонстративно расстегивая первый ошейник, когда Миха неожиданно осознал, что если в молчании пройдет еще хоть одна секунда, его навсегда заклеймят в контрабандисты.
– Погодите! – он шагнул вперед, взглядом натыкаясь на непонимающий взгляд рослого Хельги. Северяне, высокие, словно на подбор, казались сейчас едва ли не великанами. – Я могу все объяснить!
