память о непередаваемых лишениях, что терпели его предки в заштатном польском городишке Лодзь. – Напишу что-нибудь типа «В крысиной норе», – разглагольствовал Дабдаб. – Или «Ни на что негодный механизм», а может, «Ярость».
Соланка едва сдержал улыбку, великодушно сказав себе, что это противоречие между улыбкой и бровями, между английской серебряной ложечкой и польской оловянной кружкой, между лощеной, высоченной и плоской как доска, словно сошедшей с модной картинки а-ля Круэлла де Виль матерью и квадратным, приземистым, плосколицым отцом оставляет пространство, из которого может появиться на свет плодовитый и успешный писатель. Кто его знает? Возможно, именно такие условия более всего подходят для взращивания неожиданного литературного гибрида, английского Кафки.
– Или, напротив, – продолжал рассуждать Дабдаб, – можно заняться созданием коммерческой литературы. «Долина глупеньких куколок». Как тебе такое название? Хотя возможна и золотая середина, нечто среднее между литературой для интеллектуалов и чтивом. Большая часть человечества отличается средними умственными способностями. Это так, Солли, даже и не спорь. Людям нравится, когда их заставляют слегка пошевелить мозгами. Главное не перегнуть палку. И не утомлять количеством страниц. Никаких толстенных томов, как у этих ваших занудных классиков вроде Толстого или Пруста. Книги небольшого объема, после которых не болит голова. Популярные короткие пересказы шедевров мировой литературы. «Отелло» зазвучит очень свежо, если превратить его в «Мавра-убийцу», ты согласен?
Тогда все и случилось. Выпивший к тому времени уже немало марочного шампанского Уотерфорда-Вайды – ни один из родителей Соланки не посчитал выпускную церемонию достаточным поводом, чтобы приехать из самого Бомбея, и великодушный Дабдаб настоял, что в этот день должен «налить другу стакан» и наполнять вновь и вновь, – Соланка резко и едко высказался по поводу абсурдной идей Кшиштофа, с убийственной прямотой заявив, что мир запросто обойдется без писаний Уотерфорда-Вайды.
– Я тебя умоляю, только не эти зловещие семейные саги из мрачной сельской жизни. «Возвращение в Брайдсхед», пересказанное как «Замок, или История чудовищных превращений»? Бога ради, только не это. И еще. Что касается эротических проказ, ты уж воздержись от подобных сюжетов. Какая из тебя Жаклин Сюзанн? Ты скорее Алекс Портной. Она, кстати, сказала – помнишь? – что восхищается талантом г-на Рота, но руки бы ему не подала. А эти твои блокбастеры на основе классики?! Это уже совсем… «Тайна Корделии»?! «Загадочные происшествия в Эльсиноре»?! Ха-ха-ха!
После нескольких минут этих дружеских, но далеко не дружественных комментариев Дабдаб пошел на попятную.
– Хорошо, – примирительно сказал он, – может, и вправду лучше мне податься в режиссеры. Мы отправляемся на юг Франции. Возможно, там как раз требуются постановщики.
В душе Малик Соланка всегда питал слабость
