стояли без движения! Но передовые подразделения уже зацепились за сады на восточной окраине Посадки! «Юнкерсы» с бреющего полета бросали на нас малокалиберные бомбы – видимо, противотанковые, и обстреливали из автоматических пушек, показывая свои зловещие черные кресты. Вася Плаксин из трофейного пулемета обстрелял несколько самолетов, выбивая искры из бронировки корпусов, отчего фашистские летчики вынуждены были прерывать атаку – раньше выходить из пикирования, а потом и вовсе стали обходить нашу самоходку да и другие машины батареи.
Маскируя машины, экипаж Леванова уже израсходовал все дымовые гранаты, и, когда мы начали утюжить на окраине сада немецкие траншеи, вражеский снаряд угодил в левый борт левановской самоходки. Машина загорелась. Первым из башни выскочил командир, успев дать команду: «К машине!» – то есть покинуть ее, и тут же упал без сознания. Мой экипаж гранатами, автоматами, длинными пулеметными очередями прикрыл левановский экипаж, на который уже стали наседать из глубины сада автоматчики. Наводчик и заряжающий Леванова бросились к командиру, водитель с замковым затушили пламя, охватившее боевое отделение. По гусеничному следу подползли под градом пуль санинструкторы Алексей Волобуев и Николай Петров, подхватили и перенесли Ивана в траншею, стали накладывать жгут, чтобы остановить сильное кровотечение из перебитой ноги, нога оказалась полностью оторвана, держалась только на комбинезоне. Я тоже под пулями автоматчиков, выскочив из башни, спрыгнул в траншею, чтобы проститься с боевым другом. Ваня несколько раз приходил в себя, однако опять терял сознание, но руку мне слегка пожал, а я в этот момент думал, каково ему будет вернуться домой без ноги, где его ждут жена, трое детей…
Пора было возвращаться, но тут подошла самоходка комбата, он тоже хотел попрощаться с Левановым. Открылся люк, Шевченко начал вылезать из башни и вдруг пошатнулся – пуля попала ему точно в глаз. Пришлось нам уже двух наших товарищей на подошедшей самоходке Фомичева отправить в армейский госпиталь.
К большой нашей печали, комбат старший лейтенант Владимир Степанович Шевченко через два часа скончался, не приходя в сознание. Младшего лейтенанта Ивана Петровича Леванова эвакуировали в тыл. К сожалению, дальнейшей его судьбы я не знаю.
Ранены были все члены экипажа Леванова – осколками собственной брони, отбитой той самой болванкой, что лишила ноги их командира. Но никто не покинул машины. Как только скрылась, затерявшись в пелене дыма, самоходка Фомичева, мы продолжили ожесточенный бой с танками и артиллерией врага. Пехота и автоматчики уже вели рукопашный бой: в окопах, траншеях, ходах сообщения, дзотах – повсюду гремели пулеметные и автоматные очереди! Поле боя превратилось в какой-то адский котел! Земля дыбилась взрывами, клубами ядовитой гари! Грохотали орудийные выстрелы! Рвались гранаты, снаряды! Тысячи раскаленных осколков с визгом пронизывали пространство! В секундные промежутки сплошного гула внезапно
