можешь здесь, – милостиво разрешил итальянец. – Расчет, как у всех, – один раз в неделю, по пятницам. Смена двенадцать часов – с шести до шести. Делать будешь все, что скажу. А о страховке и прочей ерунде забудь; я не благотворительный фонд.
Салли охотно кивнул. Ему и не нужна была страховка, – кто-кто, а уж Салли знал, что господь сам позаботится о своем покорном рабе.
– Если буду работать много и хорошо, отгулы брать можно? – смиренно поинтересовался он.
Итальянец окинул его испытующим взором.
– Сначала покажи, на что ты способен.
Салли улыбнулся. Он был способен на многое.
На этот раз клубный пятничный торт испекла Сьюзен, и был он такой же белый, невыносимо сладкий, рыхлый и сырой, как и она сама. Однако и поставленная на стол баночка икры оказалась очень кстати. Дамы для виду пожурили Нэнси за расточительность, а затем восторженно защебетали и принялись делать бутерброды.
– Слышали про этого психа Тальбота?
– А что с ним?
– Снова из больницы выпустили. Представляете?
– Да ты что?!
Нэнси криво усмехнулась и, помогая делать бутерброды из ворованной икры, сокрушенно покачала головой. Тальбот был известный в городе эксгибиционист. Примерно один раз в полгода его со скандалом водворяли в хьюстонскую психиатрическую клинику, но проходило время, и он снова объявлялся в городе. Недели на две затаивался, но долго выдержать не мог и однажды появлялся в городском парке или даже в центральном супермаркете со спущенными штанами и сверкающими от возбуждения глазами.
Нет, сам он по себе был, кажется, не опасен, но дети… Нэнси вспомнила, как Джимми задерживал Тальбота на детской игровой площадке. Спасаясь от копов, безумец окончательно потерял штаны, отчего пришел почти в экстаз, и, тряся гениталиями, помчался вдоль каруселей, лошадок и песочниц, распугивая молоденьких нянек и приводя в полный ступор недоуменно вытаращивших глаза детишек.
– Твой Джимми тебе не рассказывал?
– Что? – развернулась Нэнси. – А-а… пока нет. А что?
– Они его вчера в пришкольном парке задержали – стоял под окнами. А к вечеру выпустили под залог.
Нэнси прикусила губу.
– Лишь бы он дальше этого не пошел…
Она знала эту историю, как никто другой. После того как Тальбот получил наследство своей тетушки, он ощутил себя состоятельным человеком и теперь чуть что оставлял суду залог и принимался за старое. Но дело даже не в этом. За те тринадцать лет, что она прожила в этом городе, Тальбот прошел несколько стадий. Сначала объектом его интереса были исключительно старушки, затем он как-то исподволь перешел на обычных зрелых женщин, затем была эта детская площадка, а что будет завтра, похоже, не мог бы сказать даже его лечащий врач.
– Поймать да и отрезать, – пошутил кто-то, и жены копов засмеялись и переключились на
