будущем, которое мы стремимся сделать более безопасным, возможен, по нашему мнению, мир, основанный на четырех основных свободах:
Первая – свобода слова и выражения мнений повсюду в мире.
Вторая – свобода каждого человека верить в Бога по-своему повсюду в мире.
Третья – свобода от бедности, что в переводе на понятный миру язык означает экономический принцип, обеспечивающий населению каждой страны приемлемый образ жизни, повсюду в мире.
Четвертая – свобода от страха, что в переводе на понятный миру язык означает всемирное сокращение вооружений до такого уровня и таким способом, когда ни одна страна не в состоянии совершить акт агрессии против соседа где-либо в мире.
Это отнюдь не перспектива отдаленного будущего. Это основа устройства мира, достижимая в наше время и при жизни нашего поколения…
Пролог речи прозвучал столь захватывающе и через столь короткий срок после впечатляющей беседы у камелька на тему «арсенал демократии», что основной повод для выступления – начало срока президентства – остался как бы в тени. С учетом того, что слушатели получили достаточно предостережений и предложений, президент посвятил свое инаугурационное обращение красноречивому, но довольно отвлеченному подтверждению своей веры в демократию. Он всегда любил проповедовать. В этом ему помогал его друг Арчибалд Маклейш. Но президент и сам настаивал на приподнятой тональности речи.
– Для народа недостаточно есть и одеваться, – произносил он своим четким, прекрасно поставленным голосом, – поскольку для него имеет значение еще состояние духа. И в этой троице главное – дух.
Чтобы увековечить демократию, говорил он, «мы укрепляем дух и веру Америки».
Слова обращения глухо доносились до дрожащей от холода толпы на площади перед Капитолием, и президенту показалось позднее, что ему удалось воодушевить аудиторию. Но в целом обращение ознаменовало триумф. Во время проезда по Пенсильвания-авеню, украшенной флагами, президент торжественно помахивал цилиндром, приветствуя толпы. Группы сторонников партии, толпившихся у Белого дома, чтобы выражать поддержку и признание президенту, создавали праздничную атмосферу. Состоялась торжественная церемония инаугурационного парада – военнослужащие трех родов войск продемонстрировали великолепную выучку в прохождении парадным строем. Молодые люди в форме Гражданского корпуса охраны природы, этого осколка «нового курса», изо всех сил пытались соблюсти порядок в своих рядах. Затем был устроен блестящий инаугурационный бал. Не обошлось, правда, без комичных эпизодов. Перед поездкой на инаугурацию Фала прыгнула прямо на президентское кресло в лимузине, но ее оттуда выдворили. Ветром сорвало помятый цилиндр с головы уходящего в отставку вице-президента Джона Н. Гарнера – обнажилась копна седых волос. Клерк Верховного суда, державший потрепанную, тяжелую Библию Рузвельтов, когда президент произносил присягу, уронил ее, затем подобрал и снова уронил.
