Я не вру. Покажешь, как управлять куклой, и я дам тебе флорин. Честное слово.
Вместо ответа Лючано перехватил брамайна за коромысло, звонко щелкнул по гематрице – и кукла затанцевала.
– Давай флорин, – сказал маленький прохвост.
– Так я и сам могу, – Карл кинул ему монету. Денег было не жалко. Жалко было, что мальчишка его обманул, сам того не желая. – Так любой может. Мне бы по-настоящему, без печати. Чтоб невропаст… гм-м-м… Чтоб кукольник, за нити… Эх ты, хитрец!
Лючано с сочувствием шмыгнул носом.
– А-а… Нет, синьор, за нити я не умею. Тетушка Фелиция умеет. А меня не учит: говорит, никому это теперь не нужно. Хотите, я познакомлю вас с тетушкой? Она вам покажет. Вы ей дадите за это флорин, а мне еще четверть флорина, за расторопность.
Кивнув, Карл забрал у мальчишки фигурку брамайна. Двумя щелчками остановил марионетку, вгляделся в потешное личико: длинный горбатый нос, жалобные глаза коровы. Обычная бесстрастность, свойственная расе брамайнов, здесь превращалась в страдальческое ожидание. Словно игрушка предвидела неприятность, но надеялась: а вдруг пронесет мимо?
– Я помогал делать голову, – мальчишка, похоже, долго молчать не умел. – Голову и лицо. Нос я вообще делал один, без тетушки. Я всегда знаю заранее, какое должно быть лицо. А получается не всегда. Вот скажите, синьор Карлос, отчего так: знаешь, а не получается? Тетушка говорит: я, когда работаю, рожи корчу. А я не рожи корчу. Я кукле родиться помогаю, как бабка Эльяса – ребеночку.
Потянув рычаг на себя и закрепив его в гнезде, Карл остановил платформу у обочины. Из-под колес во все стороны прыснули зеленые стрекунцы: должно быть, тут у них было гнездо. Развернув кресло водителя спиной к дороге, Карл снял шляпу, положил ее на колено и наклонился к юному попутчику.
– Ты в своем уме, парень? Корчишь рожи, помогая кукле родиться?
– Ага. Я же не свои рожи корчу! – я ее рожи корчу, кукольные. Просто та рожа, которая у меня в голове, она лучше. И той, что корчится, и той, что у куклы. Да вы все равно не поймете! Никто не понимает. Дразнятся, насмехаются. Говорят, у меня в темечке дырка, и в нее вороны гадят. Поехали лучше, чего на жаре сидеть…
– Нет, отчего же… я как раз пойму…
Это судьба, с ледяной, трезвой внезапностью понял Карл Эмерих. Это она, Большой Невропаст, в чьих руках – все наши нити. Главное, не сопротивляться. Иначе судьба потеряет к тебе интерес, перестанет управлять тобой вручную и просто щелкнет по гематрице, отвернувшись. Дергайся, брат, повинуясь слепой механике! – извините, мы уж лучше под живой рукой… Оно надежней. И приятней, если честно.
– А давай в «корчи» сыграем?
– На деньги? – деловито осведомился Лючано. – Если на деньги, я согласен.
И лишь после этого спросил:
– А что такое «корчи»? Как в них играют?
– Будем рожи друг другу корчить. Один корчит, второй помогает. По очереди.
Мальчишка тоненько захихикал:
– Ищите дурака… А как мы узнаем, кто выиграл?
– Узнаем, – с непонятной
