истории. Якобы сразу после встречи с Шиффом и остальной… (опускаю эпитет) Сергей Юльевич спустился и сел в авто. Отношения у него с шофером были доверительные, и Васенька спросил, что, мол, произошло. Граф Витте рассказал, не удержавшись от комментариев.
«Ваше благородие, Вам достаточно приказать!» – откомментировал Васенька и похлопал рукой по своему кортику.
Иногда я думаю даже – а почему граф отказался дать Васеньке применить кортик против Якова Шиффа?! Ну ладно, финансовых тузов было много, не все они были такие уж старые люди; от одного Васеньки, наверное, кто-нибудь бы и отбился, убежал, потом еще и орал бы про разбойное нападение (это после организации разбоя в международном масштабе!).
Но кто мешал тому же графу Витте подстеречь тех же магнатов – тем более сами они к нему идут… Подстеречь или заманить в укромное место, да и пустить против них целый взвод Васенек! Дерзкий налет на врагов Российской империи в их собственном логове мог бы дать самый неожиданный результат… А то – чего размениваться по мелочам, на отдельно взятого Шиффа – завести целую спецслужбу по вылавливанию и отстреливанию революционеров – что еврея Гершуни, что русского Савинкова.
Наверное, останавливал и кодекс чести офицера – может быть, несовременный, не приспособленный к реалиям нового безумного столетия, но в те годы еще очень действенный. Но, думаю, останавливало иное… Главное – во имя чего это все? Чтобы сановные старцы дальше могли бы храпеть на Государственном совете? Чтобы и дальше можно было не делать ничего, тупо прожирать будущее страны, а ответственность за развал валить на евреев? Ну их к черту лысому, что евреев, что дурных жирных старцев…
Кое-что о революциях
Весь XIX век бродил по Европе призрак коммунизма. Неподалеку от него ковылял его чуть-чуть более приличный братец – призрак социализма. К этому можно относиться как угодно; можно сколько влезет укоризненно качать головой и грозить пальчиком предкам, но нельзя одного, сущей мелочи: нельзя сделать бывшее – небывшим.
Интеллигенция в Европе в основном была «левой», то есть или либеральной, или революционной. В разных странах в разной степени – скажем, Франция очень отличалась своей левизной и от Британии, и от Германии, и от рьяно католической Италии. Но в целом Европа была «левой».
И получилось так, что Россия как государство в глазах Европы стала пережитком, грубым полицейским государством. Тот, кто хотел сокрушить это государство, становился для Европы «своим», «правильным» человеком, и ему следовало помогать.
Евреи оказались и в самой Европе на 99% «левыми», а 1% «правых» евреев были в основном религиозные фанатики или иные дикие создания. Евреи были «свои в доску» как раз для «левых» – народ, выведенный из гетто Французской революцией, введенный в историческое бытие идеями «Свободы, Равенства, Братства». Российская империя как государство не имела права на существование без кардинальной смены политического строя. Русский народ осуждался за то, что терпит
