было делом чести и доблести каждого комсомольского вожака… Помнится, когда мы избирали в 1982 году первого секретаря Раменского райкома комсомола Андрея Хромова, то на трибуну вместо графина с водой поставили ему графин с водкой. Читая доклад, он периодически наливал себе полный стакан, неторопливо выпивал его крупными глотками – и, закончив выступление при опустевшем графине, ушел с трибуны на твёрдых ногах – под бурные и продолжительные аплодисменты зала, переходящие в овацию.
Но эти мизерабли пить явно не умели.
…Оглядев мутными, поросячьими глазками министров, Павлов пробурчал:
– На сегодня обстановка такова: то, что мы решаем, не исполняется. И мы придём к тому, что производство остановится. Текста Союзного Договора мы не получили… почему я узнаю всё из газет? Мы вообще будем что-то делать?
Первым вскочил Катушев, министр внешнеэкономических связей:
– Провёл расширенное заседание коллегии, заслушал заявления руководства, выполняем свои задачи, поддерживаем ГКЧП, довели эти сведения до торгпредств…
Орлов, министр финансов, сменивший Павлова на этом посту, единственное, что отметил, – что надо бы не допустить хищений ценных бумаг. С чьей стороны хищений – он дипломатически не стал уточнять.
Зато Сычёв из Госстандарта говорил долго и нудно – всех утомив, о том, что никто не должен отказываться от общесоюзных ГОСТов (кстати сказать, был он абсолютно прав)…
Товарищ Довлетова, узбечка-выдвиженка, посетовала, что лёгкая промышленность на грани остановки из-за введения суверенитета в хлопкосеющих республиках. Однако от прямого ответа – присоединяется ли она к ГКЧП, ловко ушла. Восток – дело тонкое…
Зато Гусев, председатель Госкомитета по химии, сообщил, что, обзвонив сто заводов, установил, что все поддерживают ГКЧП. И добавил, что введение ЧП – это наш последний шанс. Другого такого шанса не будет, если ГКЧП не победит – то это всем погибель.
МПС и Гражданская авиация сказали, что они работают как обычно, что они за порядок (так оно и было, кстати!)…
На реплику одного из участников совещания – что делать, как бороться с теми, кто сейчас порядок нарушает, – Павлов с пьяной улыбкой отвечал:
– А я… против жёстких методов. Пусть люди поговорят, погуляют, побеседуют…[32]
Единственный, кто выразил некоторые опасения, был министр культуры Губенко:
– Мне предстоят очень тяжёлые встречи с творческой интеллигенцией. Она не примет и не поймёт ГКЧП!
На это Павлов свысока, через губу, возразил:
– Страна – это ЗиЛ, страна – это Уралмаш, а не шалопуты с Манежной площади… сунем им, тупым работягам, в зубы по шесть соток, мигом заткнутся!
…В этот самый миг Профком Уралмаша принимал решение о начале бессрочной политической забастовки.
19 августа 1991 года. Девятнадцать часов пятьдесят минут. Москва, Смоленская площадь, Здание МИД СССР.
Министр иностранных дел Бессмертных в своём
«Спасибо Партии родной – за наш трёхдневный выходной». – Примеч. авт. «Спасибо Партии родной – за наш трёхдневный выходной». –
