тут же пообещал:
– Передал ли гонцу – проверю.
Лука вздохнул украдкой, не удалось обогатиться двумя монетами. Но сейчас царь будет щедрым, еще не раз перепадет и ему.
Так и вышло, Василий принялся щедро одаривать всех подряд, благодаря судьбу за рождение сына.
На Москве колокольный звон уже второй день, радоваться есть чему – княгиня Елена родила здорового младенца, у великого князя наконец есть долгожданный наследник! Москвичи радовались за князя Василия и в глубине души все же печалились за его добрую бывшую жену Соломонию, заключенную в монастырские стены. Небось тот княжич, которого старица София родила в Суздале, не сподобился такого колокольного трезвона. И все равно Москва верила, что законный наследник даст о себе знать!
А еще поползли нехорошие слухи, что не княжий, дескать, сын-то, что в его рождении повинен все тот же любимец Елены воевода Сторожевого полка Овчина Телепнев-Оболенский. Кроме того, было немало народа, считавшего княжеский развод незаконным, а самого княжича незаконнорожденным. Повторяли прорицание, что сын от незаконного брака станет правителем-мучителем, недаром в ночь его рождения была страшная сухая гроза. На всякий роток не накинешь платок, но никому в голову не приходило передать такие слова светившемуся от счастья Василию, да и к чему? Даже юродивый, которого княгиня спросила о том, кто у нее будет, заявил просто:
– Родится Тит, широкий ум.
В Москве готовились к крещению долгожданного младенца. Княжий двор и без того отличался богатством и красочностью, а тут Василий превзошел самого себя. Рождение долгожданного ребенка должно было запомниться многим. 4 сентября княжича крестили в Троице-Сергиевом монастыре, его крестными отцами стали самые уважаемые люди: старец Иосифо-Волоколамского монастыря Кассиан Босой, старец Троице-Сергиева Иона Курцов и игумен Переяславского монастыря Даниил. Василий очень хотел, чтобы сын при рождении получил хорошую духовную защиту, видно, все же чувствовал неправедность его рождения.
После самого обряда крещения он взял младенца на руки и вдруг шагнул к раке Сергия Радонежского. Елена с тревогой следила за действиями мужа: что он задумал? Князь положил сына на раку и склонился, что-то шепча, просил для мальчика заступничества у святого. Сердце матери обливалось кровью, она чувствовала себя не вправе радоваться так же, как и муж. Была причина таких переживаний у княгини, была…
Монастыри получили богатые дары, одарены были и сами крестные отцы, прощены и выпущены из заточения несколько опальных. Правда, выпускал великий князь людей очень избирательно. Во всех городах Руси звонили колокола, прошли праздничные церковные службы. Особо отличился новгородский архиепископ Макарий. Желая выслужиться перед Василием, он велел отлить огромный колокол и пристроить к Софийскому собору придел в честь Иоанна Крестителя, покровителя княжича. Колокол повесили на колокольне храма Успения Богоматери в новгородском Детинце. Конечно, такое рвение не могло быть незамеченным в Москве, Макария не забыли. Позже он станет митрополитом
