начальству – наш пламенный привет! – с порога провозгласил явившийся неизвестно откуда Егорыч – сухонький, вечно небритый мужичок лет шестидесяти, не алкоголик, но более чем склонный к легкому пьянству, бывший плотник да и мастер на все руки – за что и держали. – Как спалось?
Сторож поставил на топчан плотный полиэтиленовый пакет, предательски звякнувший.
– Я тебя, Петрович, сразу углядел, как ты поднялся. Услышал, как ключ-то… Ну, думаю, кто-то из своих, раз ключом… Чего не позвонил-то, будить не хотел, хе-хе?
Иван неопределенно буркнул что-то, он и сам не понял – отчего возился с замком, ведь гораздо проще было б нажать кнопку звонка? Да, проще… Но не так приятно, как… Ну, словом, будто бы свое что-то открыл, собственным, можно сказать, ключом, ведь звонок – как-то по-казенному, что ли…
– Вот я и подумал, раз уж ты пришел, слетаю-ка в магазин за портвешком, чтоб потом не бегать. Смена-то все равно кончается, скоро бабка Маня придет.
Пенсионерка Марья Евгеньевна – бабка Маня, как ее за глаза называли – была вторым сторожем и, в отличие от Егорыча, ничего такого себе на службе не позволяла, правда, старушенцией была достаточно вздорной, опять же, в отличие от того же Егорыча, уж он-то – душа-человек.
– Выпьешь? – Сторож заговорщически кивнул на пакет. Раничев гордо отказался. Давно уж от портвейна отказался, да и дела еще были – не зря ведь в воскресенье на работу приперся, к тому же – И. О. все-таки…
Предложил сторожу чаю – тот охотно согласился – вместе поднялись в директорский кабинет, пройдя отделанным деревянными панелями коридором. Все это – и решетки, и панели, и мини-центр, и многое-многое другое было приобретено либо на соросовские гранты, либо на пожертвования спонсоров – у местного муниципалитета, на балансе которого находился музей – денег хватало только на заграничные поездки чиновного люда – совсем недавно вот ездили в южную Францию, изучать методы борьбы со снежными заносами – да на всякие архитектурные излишества, типа пресловутого райкомхозовского забора.
– Давай-ко, Петрович, с бутербродом. – Сторож протянул Раничеву толстый кусок хлеба, щедро намазанный маслом.
– Спасибо, Андрей Егорыч, – от души поблагодарил тот, прихватить чего-нибудь к чаю из дому он забыл, а купить по пути не догадался.
– На здоровьице. – Сторож улыбнулся. – Решетку на той неделе справим, я уж с ребятами договорился, со сварщиками, – похвастал он. – В среду явятся, ироды.
– Отлично, – потер руки Иван. Честно говоря, решетка его все-таки беспокоила, мало ли.
– И то верно, – согласился Егорыч. – Всякое бывает. – Он вдруг оживился, что-то вспомнив. – Вот сегодня как раз, где-то уж в полвторого, обошел я залы, спустился к себе, слышу – кто-то в окно стучит. Думал – мальчишки или Колька, племянник, за заначкой пришел, он у меня от своей бабы деньги иногда прячет, ну, ты, Петрович, в курсе…
– Колька – сварщик неплохой, – подумал вслух Раничев. В городке почти все друг друга знали.
– Вот
