командовал мой любезный братец, – смиренно произнёс ван Мурьен, – а я, как и сейчас, вёл дневник.
– Понятно. То есть, решение принимать мне, а вы будете в вашем секретном дневнике смаковать мои ошибки и изливать по их поводу желчь. Что ж, это ваше право. Главное, не забывайте хорошенько шифровать записи, чтобы любознательным потомкам было над чем поломать голову. А я буду принимать решение. Кстати, Павий, а как бы вы поступили, если бы вам было поручено командовать отрядом?
На лице вахмистра явно читалось, что будь его воля, он бы близко не подошёл к проклятому лесу, но на чётко заданный вопрос и ответ последовал чёткий.
– Кормить комаров в топях нам не с руки. Сами увязнем и коней погубим. Сосняк надо обходить с запада, но на тропу не выходить ни в коем разе. Дедушка ваш ходил на Огнёво, тогда тропа была прямая, так они на рысях прошли и сумели взять лесовиков врасплох. Только вместо того, чтобы недоимки выколачивать, старый граф велел избы жечь. Крутой характер был у его светлости. Ну, сами и погорели, едва половина народу живыми вернулось. Меня там не было, я ещё мальцом был в ту пору, но болтали разное. Главное, говорили, что ни один человек от железа не погиб, а только в пожаре. От изб лес занялся, и такое началось, что не приведи случай увидать. Потому и этот бор жечь нельзя, а то и ног не унесём.
– Дальше, – потребовал граф.
– С тех пор у лесовиков на тропе завалы. Когда повозки с углем идут, то завалы разбирают, дело простое, на полчаса работы. Но с наскоку теперь Огнёво не взять, приходится тайно. Вот я и говорю, отсюда свернуть на левую руку и идти вдоль тропы. Места там сухие и лешак не балует. Если с опаской идти, то никто не заметит. Главное, не шуметь, костров не жечь и на тропе, чтобы ни единого следа.
– Разумно, – согласился граф.
– Вы уверены, что там не окажется ловушек? – спросил ван Мурьен. – Капканы, волчьи ямы и прочие сюрпризы…
– Это дело знакомое, – осмелился возразить Павий, видящий, что дядюшка у графа не в чести. – Остережёмся.
– Так и поступим, – подвёл итог граф.
Отряд, ведя в поводу коней, двинулся в обход бора. Злорадный хохот лешака долго провожал их.
На второй день места стали поудобнее, снова пошёл кондовый лес, но никакой нечисти в нём не замечалось, а на седых от лишайника стволах несколько раз встречались затёсы, свидетельствующие, что люди здесь хоть и не часто, но появляются. Судя по карте, тропа тянулась совсем рядом, верстах в трёх и даже при наличии засек по ней можно было доскакать к Огнёву за неполный день. Сознание этого бесило ван Гарица, всякий раз, когда приходилось спешиваться перед мелколесьем, на щеках графа играли желваки. Павий, вспоминая крутой нрав предыдущих владык, лишь качал головой и проклинал сухую погоду. Не нужно быть пророком, чтобы догадаться: гореть Огнёву ярким пламенем. А там и негасимый лесной пал обрушится на поджигателей. Случай, или и впрямь огнёвцы владеют такой ворожбой, но всякий раз находники, пытавшиеся подпалить деревню, оказывались под ветром
