превращались в кусок старого мочала, концы из которого торчали во все стороны. Поэтому, когда требовалось что-то обдумать, Упаннишшур старался уйти подальше от дома.
На причале Упаннишшур встретил человека, который занимался тем, что проверял, насколько хорошо и надежно скреплены между собой плоты Квадратного острова. Это был единственный обитатель Квадратного острова, который не знал своего имени. А от всех попыток придумать ему имя или хотя бы прозвище он категорически отказывался. Несколько лет назад он приплыл к острову на двух плотах, один из которых сразу же отдал под общественный огород. Никто не поручал ему следить за тем, как причалены друг к другу плоты Квадратного острова, – человек без имени сам взялся за эту работу. Выполнял он ее с таким старанием и усердием, что, наблюдая за ним, Упаннишшур думал порой, что вот наконец-то он видит человека, нашедшего смысл жизни хотя бы для себя одного.
Упаннишшур рассчитывал перекинуться с человеком без имени двумя-тремя ничего не значащими фразами и проследовать дальше, в сторону Безопасного угла, но, к своему удивлению, вновь услышал про Отци-дурачка.
Человек без имени лично наблюдал за тем, как развлекается с нитями Отциваннур. Он так и сказал – «развлекается», потому что, в отличие от прочих, не усмотрел в занятии Отци ничего предосудительного. И тем не менее он тоже обратил внимание на то, что многие присутствующие болезненно реагировали на звуки Отциваннуровых струн.
– Нет, звуки не пугали людей, – отмахнулся человек без имени от высказанного Упаннишшуром предположения. – Скорее, они вселяли в них какое-то странное, неосознанное беспокойство… И возбуждение. Вроде как… – человек без имени покрутил головой, подыскивая нужное сравнение. – Вроде, как утки, которые перед штормом крякать начинают.
Нет, человек без имени вовсе не считал новую игрушку Отциваннура опасной. И он был категорически против того, чтобы запретить дурачку забавляться со струнами, – а такое мнение, судя по всему, кем-то уже высказывалось.
– Отци пусть и дурачок, а все равно права те же, что и все, имеет, – рассудительно заметил человек без имени. – Насильно слушать свое бренчание он никого не заставляет. А ребятишкам, я заметил, это даже нравится. Вот если Отци начнет по ночам со струнами забавляться, тогда другое дело, нужно будет принять меры. Но Отци, хотя и дурачок, – человек без имени лукаво подмигнул Упаннишшуру, – но глупостей-то не делает.
После разговора с человеком без имени Упаннишшур решил, что нужно самому посмотреть, что там на сей раз придумал Отциваннур. Хотя бы для того чтобы составить собственное мнение на случай, если кто-то снова примется обсуждать с ним ту же тему.
Не откладывая дело в долгий ящик, Упаннишшур распрощался с человеком без имени и, обогнув причал, направился к центру острова.
Шагая по проложенным между плотами узким настилам, Упаннишшур то и дело вежливо кивал и помахивал рукой, отвечая на приветствия островитян, каждого
