«единородном» сыне. Рукопись испещрена такими фразами, и это совершенно лишает её литературного значения. Я думаю, Вам не следует надеяться, что её напечатают.
По существу темы должен сказать, что рукопись вызывает тяжёлое и тоже крайне отрицательное впечатление. Ваша мать – фигура грубо зоологическая, так же, как и дети её. Её стремление к «свободе», к «работе на себя» не имеет ничего общего с психикой тех женщин нашего времени, которые ревностно и уже достаточно успешно пытаются освободиться от каторги индивидуального «домашнего хозяйства». Социальная малограмотность матери уродливо преувеличена Вами. Вы пишете: «Когда я живу – войны не будет», забыв, что Вы жили в годы русско-японской, балканской, сербо-болгарской войн, захвата Триполи и так далее. «Кажется, говорят», – повторяете Вы почти на каждой странице, и это вызывает у читателя впечатление искусственности, «нарочности», так же, как Ваш восемнадцатилетний парень, который учится ораторствовать, влезая на стул перед зеркалом. Ко всему этому читатель не может не может не заметить болезненно озлобленный тон рукописи Вашей. В общем, она совершенно неудачна, нелитературна, и едва ли кто-либо решиться издать её.
II
Ваш рассказ «Молекулы» – не плох. Он внушает надежду на то, что, если Вы серьёзно займётесь литературной работой, Вы, наверное, выучитесь писать довольно ярко и своеобразно. Но чтоб достичь этого, Вам совершенно необходимо потрудиться над развитием Вашего дарования. В рассказе «Молекулы» оно чувствуется достаточно определённо.
А всё-таки рассказ сыроват, «не сделан» и – в этом виде – для печати ещё не годится.
Никогда не начинайте рассказов «диалогом» – разговором, это приём старинный и неудачный. Нужно, чтоб читатель сначала видел, где говорят и кто говорит, то есть беседе, голосам нужно предпослать маленькое описание обстановки, а также дать очерки лиц, фигур беседующих людей. Толстый, рыжеватый, босой говорит с маленьким, суетливым, остроносым и так далее. Место действия – изба, надо показать в ней что-либо характерное, что сразу осталось бы в памяти читателя.
Когда вы ему дадите фигуры и обстановку, дальше он сам, своим воображением, дополнит картину. Этим Вы как бы заставите читателя быть одним из действующих лиц в Вашем рассказе, участником событий, которые Вы изображаете. Надобно именно изображать, показывать, а не только рассказывать. У Вас дочь ветеринара, не упомянутая, не показанная в начале рассказа, является в нём неожиданно и отвлекает внимание читателя на себя, прерывая этим плавность рассказа. Следует упомянуть о ней в начале. Поучитесь начинать рассказы у Чехова, он делал это мастерски. Дочь – почти главное лицо у Вас, всё, что делается в рассказе, нанизано, возложено на неё. А какая она? Блондинка, высокая, косоглазая, говорит торопливо или медленно, с жестами или спокойно? Всё это не показано Вами. И все люди – без лиц, без фигур. Рассказ начат очень забавной фразой Лексеича, а – каков он с вида? Ветеринар умер слишком быстро. Его тоже не видно. Возьмитесь за этот рассказ серьёзно, переделайте его.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
