Какой позор для матери и отца! А что будут говорить в спину братьев? Как теперь быть ее сестрам?
– Убей меня, Ханпаша! – попросила Зарема.
– Зачем добру пропадать? – удивился тот и стал чесать своей пятерней волосатую грудь. – Чтобы тебе было легче смириться со своей новой участью, я делал тебе уколы. Это наркотик. Сегодня перестал. Дорого. Несколько дней будет плохо, потом пройдет. Хотя, может, и вовсе ломки не будет. Два дня – это не срок.
Зарема была готова вскочить, броситься ему в ноги, обхватить их, целовать каждый палец с мольбою о смерти, но ее сдерживало то, что для этого придется сбросить с себя это грязное покрывало, а она абсолютно голая…
– Надо будет, тебя найдут твои родственники и сами накажут по всем законам Шариата, – заверил он ее.
– Но ведь я не виновата! – простонала Зарема. – Если бы я была здорова, разве позволила использовать себя чужим мужчинам?
– Ты убежала из дома, где родилась, со своим родственником, – напомнил Ханпаша. – А за это уже полагается смерть… Ладно, хватит говорить. Я и так много времени потратил. – Ханпаша выключил свет. Зарема почувствовала, что он на ощупь приближается к кровати.
Весь остаток ночи она проплакала в свернутый бушлат.
– Еще один! – раздался в наушнике переговорного устройства голос Дрона. Антон посмотрел вниз по склону. Туда, куда только что спустился вездесущий майор.
– Живой? – увидев Василия, стоявшего на четвереньках перед торчащей из земли ногой, обутой в армейский ботинок, спросил Антон.
– Шут его знает, – пробормотал Дрон, взял боевика за щиколотку и попытался потянуть. Однако потерял равновесие и стал сползать вниз по склону. Опустив ногу, он зло выругался.
– Мертвый, конечно.
Антон стал спускаться к Дрону. Местами склон был почти отвесный. Вниз осыпались песок и мелкие камни. Когда до ноги остались считаные метры, Антон неожиданно заметил желтоватый блеск.
– Странно, – пробормотал Банкет, который спускался рядом.
Они подобрались ближе. Банкет аккуратно взял обрывок толстой цепочки из желтого металла:
– Золотая?
– Я не ювелир, – зло ответил Филиппов и осторожно выпрямился на небольшом выступе: – Труп надо откопать.
– Это мы мигом, – тяжело сопя, заверил Дрон. Он вскарабкался обратно, к торчащей из земли ноге, забросил свой «вал» за спину и стал руками отгребать песок.
– Изделие из золота, – раздался в наушнике переговорного устройства голос Банкета. – Интересно.
– У них здесь скорее клад был зарыт, – продолжая копать, выдвинул предположение Дрон. – Зря пилотов подключили. Они почти все в Ассу спустили.
После удара штурмовиков набухший водой пласт земли вместе с остатками аула, разрушенной башней и десятком боевиков попросту сполз на огромной скорости вниз. И без того мутная в это время вода в реке почернела. Из тех, кто оборонял развалины и яму,
