старательно метала копья, осталась позади. Ирен и двое мальчиков зашли за длинный сарай, который отбрасывал косую утреннюю тень.
– Вы снова нарушили ночной покой, – произнёс ирен, внезапно остановившись. – До каких пор это будет продолжаться?
– Но мы ведь не шумели… – нарушил тяжёлую паузу Филлион.
– У меня есть уши, – нахмурился ирен. – Вы занимаетесь в ночную пору никчёмной болтовнёй. Дисциплина и порядок для вас ничего не значат! – С этими словами ирен замахнулся палкой на Филлиона. Тот отскочил.
Тилон угрюмо молчал, опустив голову.
– Вы нерадиво относитесь к занятиям и заслуживаете большого наказания, – сказал ирен.
Тилон с готовностью шагнул вперёд: он, как и остальные мальчики, привык к телесным наказаниям.
– Бить вас, я убедился, бесполезно, – сверкнул глазами ирен. – Сегодня я припас для вас кое-что другое. Ну-ка, сбросьте плащи!
Мальчики замешкались.
– Живо! – подбодрил их ирен.
Два изодранных до невозможности плаща упали на каменную глыбу, приткнувшуюся к наружной стенке сарая. Оба мальчика остались в белых рубашках, не достигавших до коленок.
Ирен опёрся на палку.
– Итак, вы ведёте разговоры об олимпийских состязаниях, сказал он. – Что ж, я устрою вам состязания по олимпийским правилам. Здесь же, сейчас же! Вы будете драться между собой на кулаках.
Тилон покачал головой.
– Я не стану драться с Филлионом, – сказал он.
– Нет, вы будете драться, клянусь всеми богами! – воскликнул ирен и, схватив Тилона за ворот, подтолкнул к приятелю. – Да, я забыл сказать. Победителя ждёт награда: я отпущу его на целый месяц домой, к родителям. Ну, теперь что скажете?
Перед Тилоном промелькнуло грустное лицо отца, заплаканные глаза матери, которые следовали за ним, бредущим прочь по рассветной дороге в клубах пыли.
За долгие годы обучения никто из мальчиков их агелы ни разу не побывал дома. Тилон почувствовал, как горло его перехватило волнение.
Филлион несколько раз растерянно моргнул, не зная, верить ли ирену.
– Начинайте! – сказал ирен и хлопнул в ладоши. Но мальчики не двинулись с места.
Тогда ирен толкнул Тилона с такой силой, что тот врезался в Филлиона. От боли Филлион вскрикнул и оттолкнул Тилона острым локтем.
– Прости, Филлион, – сказал Тилон.
– Жалкие трусишки, – осклабился ирен. – Какие же вы спартанцы, если боитесь кулачного боя?
Слова ирена звучали обидно.
– Нет, вы недостойны имени спартанцев, – продолжал ирен, чувствуя, что нащупал верную почву. – Самые достойные мужи нашего государства не гнушаются честного спортивного поединка. А вы! Только и умеете что болтать по ночам.
Столько презрения было в этом «вы!», что Тилон заколебался. Мельком глянул он на кривую, ехидную улыбку и
