случиться. Страсти Иисуса, три последующих года, – это то самое «время», в ожидании которого отступает сатана (4:13), чтобы взять свое, когда придет его «время и власть тьмы» (22:53). Тогда-то и наступит момент, когда он окажется низверженным в самый, казалось бы, момент триумфа. Но данное противостояние в пустыне – это первый случай в истории, когда сын Адамов успешно противостоял сатане. Для него это зловещее предзнаменование. Для человечества – это возможность начала нового пути, неожиданно вспыхнувшая на горизонте.
4. Народ в доме (4:14–30)
И все засвидетельствовали Ему это, и дивились словам благодати, исходившим из у cm Его, и говорили: не Иосифов ли это сын?(4:22).
Возвращение в Галилею, о котором пишет Лука, вероятно, происходило по прошествии значительного времени после искушения в пустыне (см.: Ин. 2:12,13,23; 3:22–24; 4:1–3,45; Мф. 4:12; Мк. 1:14). Лука пропускает множество событий из раннего периода служения Иисуса, которые описываются у Иоанна, и переходит сразу к случаю в синагоге в Назарете, проясняющему смысл сказанного до этого о Сыне Божьем.
Иисус «пришел в Назарет, где был воспитан, и вошел, по обыкновению Своему, в день субботний в синагогу» (4:16). Он начинал приобретать славу проповедника (4:15), поэтому вполне естественно, что Его попросили читать Священное Писание и что затем Он сел, чтобы произнести краткую проповедь по этому поводу (4:20).
Вряд ли Его знакомые и родственники действительно одобряли то, о чем Он говорил, когда провозглашал великолепные и проникновенные истины, которые в Ветхом Завете вложены в уста избранного Раба Божьего (Ис. 61:1,2). В Ветхом Завете говорилось и о том, что в тот момент, когда они услышат эти слова, сбудется предсказанное – Он будет тем самым Рабом. Революционная природа этого отрывка рассматривалась нами и ранее[48]; но Лука сосредоточивает свое внимание не на этом, а на том, что сказал Иисус в ответ на реакцию слушателей. Конечно, они находились под сильным впечатлением, как видно из первой части 4:22. Но, насколько они были далеки от истинного понимания Его слов, становится ясно из заключительных слов ст. 22. Они так хорошо знали Его, этого «славного малого!» И мы можем представить, как они, подталкивая друг друга локтем, восхищенно улыбались и говорили: «не Иосифов ли это сын?»
Ответом будет: нет, нет и еще миллион раз нет! Как сказали «голоса у реки», как показало генеалогическое древо, как признал сам дьявол, это – Сын Божий. Ачто для Него означает быть не сыном Иосифа, но Сыном Бога – новым Адамом, основателем нового человечества, – Он объясняет незамедлительно.
Они воспринимают Его только как своего односельчанина. До них доходили слухи о Его делах в Капернауме, расположенном в двенадцати милях от них, но для них было важным, чтобы Он совершил чудо здесь, в Назарете (4:23). Теперь послушайте, говорит Иисус: Я пришел с Благой вестью о спасении не только для Назарета, но для всей Галилеи и для всего Израиля. И – несмотря на то что вы возмутитесь – если Израиль окажется таким
См. коммент. к 1:57–80. Как я уже упоминал там и упомяну еще раз в коммент. о «нищих» (7:1–10, 11–17, 36–50), не следует воспринимать «революционные» и «освободительные» высказывания Иисуса как политические декларации. Утверждать, что они оправдывают попытки использовать силу с целью замены одной системы правления на другую, – значит обнаружить свое полное непонимание их.
