В.Е. Корноухов, положив в основание классификации единые, как ему представляется, закономерности отражения механизма преступлений, совершаемых в отдельных областях жизнедеятельности их субъектов, предложил классифицировать все преступления на совершенные в сфере быта и досуга, в сфере экономики и в сфере жизнеобеспечения общества[75].
Однако в сфере, скажем, быта и досуга совершаются и серийные сексуальные убийства, и такие уголовно наказуемые деяния, как незаконное приобретение наркотиков или публичные оскорбления представителей власти; очевидно, что закономерности отражения механизмов совершения этих преступлений ничего общего между собой в принципе не имеют. Такой же вывод можно сделать, если попытаться сопоставить между собой такие преступления в сфере экономики, как вымогательство или, например, незаконное получение кредита и т. п.
В.В. Николайченко в диссертационном исследовании предпринял не менее, думается, дискуссионную попытку объединить в одну криминалистическую классификационную группу пенитенциарные и постпенитенциарные преступления[76]. Даже учитывая некую их общность, обусловленную влияниями на механизм совершения этих преступлений особенностями личности их субъектов, вряд ли можно всерьез вести речь о единстве методики расследования, скажем, убийства, совершенного в условиях исправительного учреждения, и разбойного нападения, совершенного лицом даже спустя краткое время после освобождения из того же исправительного учреждения.
Подобное замечание следует сделать и относительно предлагаемой отдельными авторами классификации преступлений по основанию профессиональной деятельности их субъектов. Методики уголовно-процессуального исследования таких преступлений (которые подлежат объединению по этому основанию в данную группу; в частности, М.М. Яковлев рассматривает эту проблему на примере медицинской деятельности[77]), как, допустим, получение взяток должностными лицами из числа медицинского персонала, незаконного изъятия органов для трансплантации, причиняемого врачами неумышленного вреда жизни здоровью пациентов (в результате так называемых медицинских ошибок) между собой имеют, что очевидно, больше различий, чем единства.
Заметим также, что криминализация отдельных деяний с логической неизбежностью предполагает изучение механизма их совершения с позиции сформулированных законодателем их уголовно-правовых диспозиций и, напротив, декриминализация неких деяний делает бесцельным дальнейшие исследования этих проблем.
В.В. Лунев, анализируя итоги 10-летия действия УК, заметил, что за это время в него было внесено более 600 конкретных изменений и дополнений (тогда как за 36 лет действия УК РСФСР 1960 г. в него было внесено 700 изменений и дополнений). Криминализация деяний в 2–3 раза опережала декриминализацию, что (и в этом мы с ним согласны) крайне негативно характеризует качество данного закона, который развивается зачастую
См.: Курс криминалистики. Общая часть / Под ред. В.Е. Корноухова. – М., 2000. – С. 50–92.
См.:
См.:
