перспективы. Однако, как это часто бывает, собрание, созванное для повышения уверенности акционеров, возымело обратное действие. К 12 сентября цена упала до 540 фунтов. За пять недель акции компании обесценились наполовину.
13 сентября испуганный член парламента Томас Бродерик написал письмо лорду-канцлеру, в котором обвинял в падении директоров компании. Бродерик писал: «наиболее уважаемые люди вывели свои деньги, защищая себя за счет потерь обманутых и беспечных, чей разум был затуманен алчностью и надеждами получить вместо кучки монет целые горы денег. Тысячи семей будут обречены на нищенское существование. Мой ужас не выразить словами, а ярость неописуема…».
«Реалист» и «мечтатель» – рассказ о Гае и Гее
Во время процесса, который современные аналитики назвали бы циклом взлетов/падений, поведение инвесторов различалось очень разительно, поэтому я не могу сопротивляться желанию включить в эту книгу рассказ о Гае и Гее. Джоне Гее, написавшем «Оперу нищего» (The Beggar s Opera), и Томасе Гае, купце. Оба были интересными личностями в истории Лондона. Гею подарили 19 акций компании, которые он так и не решился продать. На пике рынка его акции стоили 20 тысяч фунтов. Друзья Гея умоляли его продать их, но как написал в своей книге Life of the Poets («Жизнь поэтов») Самуэль Джонсон (Samuel Johnson, 1905), «он мечтал о высоком положении и роскоши». Гей не удосужился избавиться хотя бы от двух или трех акций, что гарантировало бы ему ежегодный доход в размере 100 фунтов на жизнь «с уверенностью, что каждый день у него будет чистая рубашка и баранья лопатка на обед».
Когда акции стали падать в цене, Гей не мог с ними расстаться. Он думал, что 19 его акций снова вырастут и будут стоить 20 тысяч фунтов. Когда он потерял все, Джонсон отметил, что «катастрофа опустила его так низко, что даже его жизнь была в опасности». Гей был типичным экстравертом. Ему всегда хотелось нравиться другим людям, а когда его планы проваливались, он часто впадал в ужасную депрессию. Его поведение представляется типичным случаем отрицания действительности и паники. Поведение Гея напоминает поведение многих инвесторов, которые испытывали трудности с фиксированием прибыли, потому что по их представлениям цена должна была продолжать расти.
Сердце Лондонского Сити. Слева здание Банка Англии.
Томас Гай был более мудрым. Он владел книжной лавкой на Ломбард-стрит и сделал состояние, продавая библии. Гай продал свои акции на вершине рынка и получил фантастическую прибыль, составившую 234 тысячи фунтов. Он решил распорядиться этой прибылью альтруистично и основал новый госпиталь. Госпиталь Гая у Лондонского моста. Чудесная пара – алчный поэт и купец-альтруист.
Типичные различия
Историки, изучающие развитие экономики, не выясняли, кто вышел из этого пузыря с прибылью, а кто с убытком, но все же есть некоторые интересные сведения. Ряд еврейских банкиров, таких как Да Костас, похоже, не очень влезали в эти акции,
