вызова ответил я, – что действительно так думаю.
– Помню, и я так думал. – Его сарказм внезапно сменился искренней добротой, и мне даже показалось, что в глазах у него заблестели слезы. – В чем же дело, как вы считаете? Неужели мир действительно все глубже погрязает в пороках? Неужели «человек разумный» и впрямь вырождается как вид?
– Этого я не знаю, сэр, – на сей раз более мирно ответил я. – Единственное, что могу сказать: на непредвзятый взгляд современный преступник становится все более умным, уверенным, дерзким, а наука предоставляет в его распоряжение все более изощренный арсенал средств.
– Понимаю. И, не имея на своей стороне способных парней вроде вас, вы полагаете, что будущее выглядит сомнительно? – Он печально покачал головой. – В этом, наверное, есть резон. Легко насмехаться такому старику, как я. Возможно, вы и правы, мой мальчик. Возможно, мы позволили всему этому слишком далеко зайти. Ох!
Мой седовласый собеседник снова кивнул проходившей мимо Саре Хеммингз. Она пробиралась сквозь толпу с надменной грацией, поводя глазами слева направо в поисках – так мне показалось – кого-нибудь, кто, по ее представлениям, был достоин ее общества. Заметив джентльмена рядом со мной, она послала ему такую же, как прежде, холодную улыбку, но не остановилась. На какую-то долю секунды ее взгляд задержался на мне, но тут же – не успел я улыбнуться в ответ – она отвела глаза, выкинув меня из головы, и продолжила путь, направляясь к кому-то в другом конце зала.
Тем же вечером, позднее, когда мы с Осборном сидели в такси, уносившем нас назад, в Кенсингтон, я попытался разузнать что-либо о Саре Хеммингз. Осборн, хоть и притворялся, что на вечере нестерпимо скучал, был чрезвычайно доволен собой и охотно, в подробностях, пересказывал мне беседы, которые вел с разными влиятельными особами. Нелегко было переключить его на Сару Хеммингз, не показавшись при этом неуместно любопытным. Однако в конце концов я заставил его заговорить о ней.
– Мисс Хеммингз? Ах да. Она была помолвлена с Хэрриот-Льюисом. Ну знаешь, он дирижер. Потом он поехал дирижировать оркестром, исполнявшим концерт Шуберта в Альберт-Холле прошлой осенью. Помнишь тот провал?
Я вынужден был признаться в своем невежестве, и Осборн объяснил:
– Публика, правда, не бросалась тогда стульями, но только потому, что они были привинчены к полу. Парень из «Таймс» назвал тот концерт «какой-то пародией». Или он даже предпочел слово «надругательство»? Так или иначе, сам дирижер не слишком огорчился.
– А мисс Хеммингз?
– Разорвала помолвку. Судя по всему, она бросила ему в лицо обручальное кольцо и с тех пор на пушечный выстрел к нему не подходит.
– Неужели все из-за этого концерта?
– Ну, вообще-то все это действительно было весьма неприятно. И породило всякие разговоры. Я имею в виду расторжение помолвки. Ох, Бэнкс, что за унылое сборище стариков было сегодня! Как ты думаешь, когда достигнем их возраста, мы станем такими же?
В
