я, возможно, и скажу вам, мадемуазель, но этого момента надо ждать, – полусерьезно, полушутя ответил Генрих и, поклонившись матери и дочери, вышел.
У подъезда штаба он увидел машину, а рядом с ней Эверса и Лютца. Генрих подошел.
– Господин генерал, разрешите передать вам привет от генерал-майора Бертгольда.
– Как! Он уже генерал-майор?
– Да. Я только что получил письмо. Герр Бертгольд сообщает, что сейчас он работает при штаб-квартире господина Гиммлера.
– О! – многозначительно проговорил Эверс. – От всего сердца поздравляю!
Генерал так долго жал руку Генриху, словно он, барон фон Гольдринг, а не Бертгольд, удостоился великой чести работать с Гиммлером.
– Мы с гауптманом Лютцем поедем по делам. Так что предупредите, пусть нас не ждут к обеду, – уже усевшись в машину, попросил Эверс.
– Тогда разрешите заказать ужин? В ресторане гостиницы «Темпль» прекрасная кухня.
– С огромным удовольствием поужинаю с вами. Надо же как-то отметить ваше счастливое и победоносное возвращение. А вы как, гауптман?
– Я уже несколько раз ужинал с бароном и должен признаться – он великий знаток французской кухни.
– На который час заказать ужин? – спросил Генрих.
– Мы вернемся в восемь, – бросил генерал.
– Герр лейтенант, – обратился к Гольдрингу Лютц. – Вот ключи от моего сейфа. В нем сверху лежит папка с бумагами. Вам необходимо с ними ознакомиться. Располагайтесь в моем кабинете и читайте. Только не потеряйте ключ. На каждом прочитанном документе распишитесь.
Генрих поморщился.
– Должен признаться, что из всех видов литературы я меньше всего люблю ту, которой вы собираетесь меня угостить, герр гауптман.
Генерал рассмеялся и приказал шоферу трогаться.
Папка, о которой говорил Лютц, имела пометку «Совершенно секретно».
Запершись в кабинете, Генрих начал просматривать бумаги, содержащиеся в ней.
В большинстве своем они были малоинтересны. Генрих быстро пробегал их глазами, оставляя в конце свою подпись. Но один документ заинтересовал его.
Это была инструкция о методах противотанковой обороны и чертежи к ней. Речь шла о карликовых танках «Голиаф», предназначавшихся для уничтожения танков врага и подавления его укрепленных точек. Танк «Голиаф» обладал огромной взрывной силой, управлялся по радио, имел колоссальную маневренность и мог развить скорость до 90 километров в час. Столкнувшись с другим танком или наскочив на дот, он взрывался и мгновенно уничтожал препятствие, о которое ударялся.
Это было что-то новое. Генрих несколько раз сфотографировал инструкцию и чертежи, приложенные к ней.
Теперь можно закрыть папку и запереть сейф.
Но идти домой не хотелось. Разве немножко пройтись? А потом, ровно в шесть, они засядут с Моникой за словари и тетради. Его маленькая учительница строго нахмурит брови, когда он ошибется или сделает
