– помощница явно подслушивала.
– Марьяна, принеси коньяка и чаю с мятой, – попросила ведунья у скрипучки.
– Хорошая у тебя память, – улыбнулся Варламов, вытянул ноги и расслабленно посмотрел на Матушку Кассиопею, по паспорту Ольгу Колесникову, бывшую студентку ВГИКа, где она обучалась вовсе не целительству, а актерскому мастерству.
Во ВГИК Варламова, как режиссера с именем, пригласили прочитать несколько лекций. На Колесникову он обратил внимание сразу: яркий типаж, харизма, необычайная уверенность в себе и нестандартная красота. Ольга был так талантлива, что Варламов пригласил ее на пробы в свою новую картину. Правда, в итоге роль получила другая актриса, но с Колесниковой они расстались хорошими друзьями. Несколько раз они пересекались за чашкой чаю в кафе, беседовали о кино и литературе. Варламов, страстный обожатель кофе, в то время пил чай с мятой, чтобы вновь подружиться со взбунтовавшимся желудком. Нервотрепный был период! Обострение гастрита, творческий кризис и кризис среднего возраста – все смешалось в кучу. Ольга зажгла в нем новую искру, подарила порцию вдохновения и избавила от всех кризисов разом. Окрыленный ее свежестью и молодостью, он уехал в Европу, ушел с головой в работу – связь с Колесниковой прервалась сама собой.
Пару лет назад Иван Аркадьевич снова вспомнил о талантливой актрисе: типаж Колесниковой идеально подходил под роль в новом проекте – позвонил ей, но ее номера телефона больше в природе не существовало. Ассистенты Варламова Ольгу тоже не нашли.
«Жаль, что кинокарьера у такой перспективной актрисы не сложилась. Видно, гонору слишком много было и захотелось легких денег и славы», – размышлял Иван Аркадьевич.
Целительница хмуро смотрела на него и размышляла о чем-то своем. Ольга сильно изменилась. Перед режиссером сейчас сидела бледная копия той прелестной рыжеволосой девушки с синими глазами, которую он знал. Словно кто-то ластиком стер цветовую палитру с ее лица и волос.
– Не в этом дело, – вдруг нахмурилась ведунья. Ее рука взмыла вверх, как крыло раненой птицы, и снова легла на плед, укрывающий колени женщины. – Все было совсем не так, как вы думаете.
Варламов хотел что-то сказать, но вошла старуха с подносом и, грохнув его на стол, занялась сервировкой. Бокал коньяка поставила напротив Ивана Аркадьевича, старательно расставила на столе вазочку с печеньем, тарелки с надломанной плиткой шоколада и ломтиками лимона, две чашки ароматного чая.
– Почему один бокал? – с раздражением спросила Ольга.
Старуха плотно сжала губы и тенью выскользнула из комнаты.
– Вот сволочь старперская. Блюдет меня, как младенца, – сварливо пробормотала Матушка Кассиопея.
В ее глазах промелькнула такая боль, что Варламов похолодел. Господи, как же он сразу не понял, что она больна! Восковое лицо, исхудавшие руки, потускневшие волосы, гладко зачесанные назад, фигурка, укутанная в теплую кофту, плед на коленях, вспышки раздражения
