получают из госбюджета огромные деньги просто за то, что произносят проповеди и читают Коран. Можно сказать, что эти фанатики угнетают и обворовывают иранский народ, а всех, кто против этого, они гноят в тюрьмах или убивают. Это не то государство, это не тот строй, который стоит защищать.
Но тогда почему же этот пацан его защищает?
Что заставляет лежать его на голой земле? Снайпер был уверен, что ни за сегодняшнюю ночь, ни за любую другую, проведенную в таком скрытом дозоре, ему не заплатят денег, разве что покормят. Так ради чего же он здесь лежит?
Снайперу внезапно стало неуютно. Он подумал, что там, наверху, в штабе чего-то не рассчитали, и сейчас им лучше не делать того, что они собираются сделать. Потому что если они это сделают – ничего не закончится.
Все только начнется.
– Лев! Лев, ты слышишь меня? Одиннадцатый!
Снайпер вдруг понял, что вызывают именно его.
– На приеме.
– Черт бы тебя побрал! Ты получил приказ, подтверди.
Приказ...
– Так точно. Отработать цель по готовности.
– Ты готов?
– Готов, начинаю работать.
Снайпер чуть подвигался – тело затекло от лежания в напряженной позе, приложился к большой, массивной винтовке, которую он с радостью поменял бы на «М21» с глушителем, не в пример более легкую. Цель было видно плохо – пацан занял позицию в какой-то промоине, была видна только голова, рука и часть бока.
Черт...
Снайпер чуть сдвинул перекрестье прицела – и выстрелил. Винтовка солидно и в то же время растянуто, плавно толкнула в плечо, и он увидел, как пацана отбросило пулей в промоину, а перед этим брызнула осколками голова и в сторону полетела часть руки, держащей что-то вроде бинокля. Снайпер предпочел бы этого не видеть и знал, что на Страшном суде с него спросят и за это.
– Цель поражена, – доложил он.
– Движение, – резко сказал один из снайперов, назначенных в группу подавления укрепленной позиции противника, – на двенадцать часов! Они что-то увидели!
– Цель поражена! – выдал эфир.
Похоже, что ночная, почти безветренная тишина сыграла с ними злую шутку. «Барретт», пусть и с глушителем, стреляет не так уж и бесшумно, слышен и сам приглушенный выстрел, и звук работающего механизма винтовки. Один из караульных что-то услышал, вероятно, какой-то звук, похожий на удар железа об железо. Он резко повернулся – и уставился как раз в ту сторону, где должен был находиться снайпер – Одиннадцатый по имени Лев. Причем в руке у него что-то было, бинокль, и скорее всего не обычный, а ночной. Ситуация выходила из-под контроля.
– Всем – огонь! – приказал снайпер.
Пять снайперских винтовок хлопнули в унисон, и следом за ними, отставанием на долю секунды – еще одна.
На позиции иранцев, которую ради маскировки
