style="font-size:15px;"> – Это же не Новый год, а Восьмое марта. Женский день.
– И что?
– Принято дарить цветы.
– На черта тебе веник? Он завянет. А книга – лучший подарок.
– Да как ты не понимаешь?.. Цветы – это так романтично.
– Романтика-то тут при чем? Ты что, девушка моя, чтоб я…
И тут Радик все понял! Трудно было не прозреть, когда на тебя так смотрят…
Ира, уловив в глазах Радовского понимание, обреченно выдохнула:
– Да, я люблю тебя.
Радик ожидал чего угодно, но не таких громких слов. Ира могла сказать: «Ты мне нравишься!», и эту фразу он воспринял бы нормально. И, возможно, разрядил бы напряжение какой-нибудь шуткой. Но Малова оглушила его своим признанием в любви. Как кувалдой по голове ударила!
Ира ждала, что он что-то скажет в ответ. Хоть что-нибудь… Но Радик сидел как истукан и молчал. Затем встал с дивана и вышел из комнаты. Спустя несколько секунд Ира услышала, как хлопнула входная дверь.
На следующий день они встретились в институте. Радик сухо поздоровался, прошел мимо Иры и сел не как обычно рядом, а в другом конце аудитории. После лекции он мгновенно вскочил и двинулся к выходу, но Малова догнала его.
– Почему ты убегаешь? – спросила она.
Он пожал плечами.
– Не знала, что ты такой трус!
– Теперь знаешь, – хмыкнул он и собрался уходить.
– Радик, постой. Давай поговорим.
– Да не знаю я, как теперь с тобой разговаривать!
– Почему?
– Я воспринимал тебя как друга, а ты, оказывается… – Он не договорил, поморщился.
– Просто я подумала, что и ты, возможно, меня… – И тоже не смогла закончить фразу.
– Ира, мы друзья. И только.
– Хорошо, – покорно кивнула она. – Друзья так друзья. – И, выдавив улыбку, предложила: – Пошли, что ли, пожрем?
Больше они к любовной теме не возвращались. Но Радик знал, чувства Иры не прошли, и это грело его душу. Особенно в последнее время. Ведь за годы, прошедшие с того дня, когда Ира призналась ему в любви, ни одна женщина не сделала того же. Радик не услышал ни от одной из своих немногочисленных пассий даже жалкого «ты мне нравишься». Они, как попугаи, твердили: «Ты такой странный» – и после нескольких свиданий прекращали общение с ним. У него и секс был всего с тремя. Причем одноразовый. Когда последняя девушка пропала после ночи «любви», Радика начали грызть сомнения. Он всегда считал себя хорошим любовником. Ему никто этого не говорил, он сам сделал такой вывод, потому что всегда старался доставить женщине удовольствие. Продлевал, сколько мог, половой акт, изощренно ласкал. Он из кожи вон лез, чтобы услышать услаждающую слух фразу: «Так хорошо мне еще не было…»
Но в его постели побывали три женщины, и ни одна не изрекла ничего подобного. Приходилось Радику спрашивать: «Тебе понравилось?», и девушки в ответ кивали. А потом уносились в душ и домой.
Вот
