самоуправления на глобальном и местном уровне) многообразны, однако наиболее значимыми представляются следующие:
самопрограммирование: управленец и система управления в целом, убеждая кого-то в чем-то (а управление при помощи формирования сознания – прежде всего убеждение), неминуемо убеждают в этом и себя – и теряют адекватность;
уверование в собственную пропаганду, даже если в начале ее осуществления управленцы и система управления в целом сознавали ее недостоверность;
переход от управления изменением реальности к управлению изменением ее восприятия;
отказ от восприятия реальности в пользу восприятия ее информационного отражения (в первую очередь в СМИ);
резкое снижение уровня ответственности: работая с телевизионной «картинкой» и представлениями, управленец неминуемо теряет понимание того, что его работа влияет и на реальную жизнь людей. Последнее особенно важно, так как безответственность управляющих систем не остается их исключительным достоянием»: она в полной мере воспринимается обществом и, более того, становится в нем нормой. Ведь эффективность технологий формирования сознания повышает влиятельность тех, кто их применяет, а «платы за могущество» нет; человек, формируя сознания других, чувствует себя творцом, близким к Богу. Эйфория творчества вкупе с безответственностью обеспечивает ему невиданное удовлетворение от повседневной жизни. Безответственность, могущество и радость от работы становятся объектом подражания для обычных членов общества, не имеющих доступа к технологиям формирования сознания: им доступно лишь подражание безответственности.
Пример 2
Избрание Обамы: «праздник непослушания»
Феерическим примером проявления безответственности как новой массовой культуры наиболее передового из современных обществ – американского – представляется избрание Обамы.
Причина его победы заключается далеко не только в изощренных и сверхэффективных избирательных технологиях, хотя, подобно тому, как Рузвельт первым в полной мере использовал коммуникационные и пропагандистские возможности радио, а Кеннеди – телевидения, Обама (точнее, его команда) впервые использовали политические возможности Интернета и возникших в нем социальных сетей.
Причина победы Обамы (как в нашей стране – причина победы горбачевско-яковлевской «перестройки, демократии и гласности») не сводится и к отрицанию обанкротившейся[3], да и просто надоевшей старой культуры управления, слишком наглядно не соответствующей реалиям и потребностям эпохи всеобщего применения технологий формирования сознания.
Порыв американского общества к новому, к «переменам ради перемен» без каких бы то ни было внятных содержательных целей неотделим от принципиального отрицания им ответственности как таковой.
Да, американская
Одним из ярких проявлений этого банкротства представляется приход к практически полному определению внешней политики США клана «неоконов», недовольство которыми, собственно, и стало главной причиной политического провала республиканцев. О масштабах этого недовольства весьма убедительно, например, свидетельствует вручение Обаме Нобелевской премии (причем выдвижение его на эту премию просто технически не могло состояться позже, чем через месяц после его инаугурации) «за надежду», а по сути – просто за то, что он не является Бушем или его подобием!
